четверг, 25 августа 2011 г.

Моя любимая Полозкова...

 ...счастье не интервал – кварта, квинта, секста,
Не зависит от места бегства, состава теста,
Счастье – это когда запнулся в начале текста,
А тебе подсказывают из зала.
Это про дочь подруги сказать «одна из моих племянниц»,
Это «пойду домой», а все вдруг нахмурились и замялись,
Приобнимешь мальчика – а у него румянец,
Скажешь «проводи до лифта» - а провожают аж до вокзала.
И не хочется спорить, поскольку все уже
Доказала.

@@@

Так бесполезно – хвалы возносить,
Мрамор объяв твоего пьедестала…
Отче, я правда ужасно устала.
Мне тебя не о чем даже просить.
Город, задумав себя растерзать,
Смотрит всклокоченной старой кликушей…
Отче, тебе всё равно, но послушай –
Больше мне некому это сказать.
Очи пустынны – до самого дна.
Холодно. Жизнь – это по существу лишь…
Отче! А если. Ты. Не существуешь… –
Значит, я правда осталась одна. 
 
@@@

На самом деле мне нравилась только ты,
мой идеал и мое мерило.
Во всех моих женщинах были твои черты,
и это с ними меня мирило.
Пока ты там, покорна своим страстям,
летаешь между Орсе и Прадо, -
я, можно сказать, собрал тебя по частям.
Звучит ужасно, но это правда.
Одна курноса, другая с родинкой на спине,
третья умеет все принимать как данность.
Одна не чает души в себе, другая - во мне
(вместе больше не попадалось).
Одна, как ты, со лба отдувает прядь,
другая вечно ключи теряет,
а что я ни разу не мог в одно все это собрать -
так Бог ошибок не повторяет.
И даже твоя душа, до которой ты
допустила меня раза три через все препоны, -
осталась тут, воплотившись во все живые цветы
и все неисправные телефоны.
А ты боялась, что я тут буду скучать,
подачки сам себе предлагая.
А ливни, а цены, а эти шахиды, а роспечать?
Бог с тобой, ты со мной, моя дорогая.

@@@

Я.
Все та же.
И даже
Ночь
Мне тихонько целует веки.
Не сломать меня.
Не помочь.
Я - Юпитера дочь.
Вовеки.
Меня трудно любить
Земным.
В вихре ожесточённых весён
Я порой задохнусь иным,
Что лучист, вознесён, несносен...
Но ему не построят храм,
Что пребудет велик и вечен -
Он ест сырники по утрам
И влюбляется в смертных женщин.

Я же
Все-таки лишь струна.
Только
Голос.
Без слов.
Без плоти.
Муза.
Дух.
Только не жена. -
Ветер,
Пойманный
На излёте.

@@@

Ты за этим к нему и льнула, привыкала, ждала из мглы –
Чтоб ходить сейчас тупо, снуло, и башкой собирать углы.
Ты затем с ним и говорила, и делила постель одну –
Чтобы вцепляться теперь в перила так, как будто идешь ко дну.
Ты еще одна самка; особь; так чего поднимаешь вой?
Он еще один верный способ остро чуять себя живой.

Тебя что, не предупреждали, что потом тошнота и дрожь?
Мы ж такие видали дали, что не очень-то и дойдешь.
Мы такие видали виды, что аж скручивало в груди;
Ну какие теперь обиды, когда все уже позади?
Это матч; среди кандидаток были хищницы еще те –
И слетели; а с ним всегда так – со щитом или на щите.

Тебе дали им надышаться; кислородная маска тьмы,
Слов, парфюма, простого шанса, что какое-то будет «мы»,
Блюза, осени, смеха, пиццы на садовой, вина, такси,
Дай откашляться, Бог, отпиться, иже еси на небеси, -
Тебя гладили, воскрешая, вынимая из катастроф,
В тебе жили, опустошая, дров подкидывая и строф;

Маски нет. Чем не хороша я, ну ответь же мне, Боже мой, –
Только ты ведь уже большая, не пора ли дышать самой?

@@@

Либо совесть приучишь к пятнам,
Либо будешь ходить босой.
Очень хочется быть понятным
И при этом не быть попсой.

@@@

И родинки, что стоят, как проба,
На этой шее, и соус чили
 - Опять придется любить до гроба. 
А по-другому нас не учили.

@@@

Шепоток во вселенском мраке:
- Про любовь, детка, это враки.
Счастье – просто программный сбой.
Быть зачатыми нам в бараке,
Состоять нам в тоскливом браке,
В тихой драке
С самим собой.

@@@

Как у него дела? Сочиняешь повод
И набираешь номер; не так давно вот
Встретились, покатались, поулыбались.
Просто забудь о том, что из пальца в палец
Льется чугун при мысли о нем - и стынет;
Нет ничего: ни дрожи, ни темноты нет
Перед глазами; смейся, смотри на город,
Взглядом не тычься в шею-ключицы-ворот,
Губы-ухмылку-лунки ногтей-ресницы -
Это потом коснется, потом приснится;
Двигайся, говори; будет тихо ёкать
Пульс где-то там, где держишь его под локоть;
Пой; провоцируй; метко остри - но добро.
Слушай, как сердце перерастает ребра,
Тестом срывает крышки, течет в груди,
Если обнять. Пора уже, все, иди.

И вот потом - отхлынуло, завершилось,
Кожа приобретает былой оттенок -
Знай: им ты проверяешь себя на вшивость.
Жизнеспособность. Крепость сердечных стенок.
Ты им себя вытесываешь, как резчик:
Делаешь совершеннее, тоньше, резче;
Он твой пропеллер, двигатель - или дрожжи
Вот потому и нету его дороже;
С ним ты живая женщина, а не голем;
Плачь теперь, заливай его алкоголем,
Бейся, болей, стихами рви - жаркий лоб же,
Ты ведь из глины, он - твой горячий обжиг;
Кайся, лечи ошпаренное нутро.
Чтобы потом - спокойная, как ведро, -
"Здравствуй, я здесь, я жду тебя у метро".

@@@
Давай будет так: нас просто разъединят,
Вот как при междугородних переговорах –
И я перестану знать, что ты шепчешь над
Ее правым ухом, гладя пушистый ворох
Волос ее; слушать радостных чертенят
Твоих беспокойных мыслей, и каждый шорох
Вокруг тебя узнавать: вот ключи звенят,
Вот пальцы ерошат челку, вот ветер в шторах
Запутался; вот сигнал sms, вот снят
Блок кнопок; скрипит паркет, но шаги легки,
Щелчок зажигалки, выдох – и все, гудки.

И я постою в кабине, пока в виске
Не стихнет пальба невидимых эскадрилий.
Счастливая, словно старый полковник Фрилей,
Который и умер – с трубкой в одной руке.

Давай будет так: как будто прошло пять лет,
И мы обратились в чистеньких и дебелых
И стали не столь раскатисты в децибелах,
Но стоим уже по тысяче за билет;
Работаем, как нормальные пацаны,
Стрижем как с куста, башке не даем простою –
И я уже в общем знаю, чего я стою,
Плевать, что никто не даст мне такой цены.
Встречаемся, опрокидываем по три
Чилийского молодого полусухого
И ты говоришь – горжусь тобой, Полозкова!
И – нет, ничего не дергается внутри.

- В тот август еще мы пили у парапета,
И ты в моей куртке - шутим, поем, дымим…
(Ты вряд ли узнал, что стал с этой ночи где-то
Героем моих истерик и пантомим);
Когда-нибудь мы действительно вспомним это –
И не поверится самим.

Давай чтоб вернули мне озорство и прыть,
Забрали бы всю сутулость и мягкотелость
И чтобы меня совсем перестало крыть
И больше писать стихов тебе не хотелось;

Чтоб я не рыдала каждый припев, сипя,
Как крашеная певичка из ресторана.

Как славно, что ты сидишь сейчас у экрана
И думаешь,
Что читаешь
Не про себя.

Игорю

@@@

Из какого дерьма, мой друг, из какого сора.
У меня тут безденежье, грязь и менторы - табунами.
А у тебя золотые искры из-под курсора.
Вот и, пожалуй, разница между нами.

В этом городе все свои через две постели.
Никого невозможно слушать без пары рюмок -
Сводит скулы. Пока бокалы не опустели,
Уходи, чтоб не оказаться среди угрюмых

Привидений. Весной так хочется врать без пауз:
"Выйдешь на Тверскую - свернешь к Монмартру".
Каждый раз, когда я тут просыпаюсь,
Я пою себе "I Will Survive" как мантру.

Мне, конечно, пора пахать на попсовых нивах, -
Я подъебка небес, а вовсе не делегат их -
Перелагая классику для ленивых,
Перевирая истину для богатых, -

Буду крутая: в прищуре неохотца,
В голосе металлическая прохладца.

Из какой безнадеги, милый мой, это шьется -
Лучше даже и не вдаваться.

@@@

Бернард пишет Эстер: «У меня есть семья и дом.
Я веду, и я сроду не был никем ведом.
По утрам я гуляю с Джесс, по ночам я пью ром со льдом.
Но когда я вижу тебя – я даже дышу с трудом».
Бернард пишет Эстер: «У меня возле дома пруд,
Дети ходят туда купаться, но чаще врут,
Что купаться; я видел все - Сингапур, Бейрут,
От исландских фьордов до сомалийских руд,
Но умру, если у меня тебя отберут».
Бернард пишет: «Доход, финансы и аудит,
Джип с водителем, из колонок поет Эдит,
Скидка тридцать процентов в любимом баре,
Но наливают всегда в кредит,
А ты смотришь – и словно Бог мне в глаза глядит».
Бернард пишет «Мне сорок восемь, как прочим светским плешивым львам,
Я вспоминаю, кто я, по визе, паспорту и правам,
Ядерный могильник, водой затопленный котлован,
Подчиненных, как кегли, считаю по головам –
Но вот если слова – это тоже деньги,
То ты мне не по словам».
«Моя девочка, ты красивая, как банши.
Ты пришла мне сказать: умрешь, но пока дыши,
Только не пиши мне, Эстер, пожалуйста, не пиши.
Никакой души ведь не хватит,
Усталой моей души».

@@@

Хвалю тебя, говорит, родная, за быстрый ум и веселый нрав.
За то, что ни разу не помянула, где был неправ.
За то, что все люди груз, а ты антиграв.
Что Бог живет в тебе, и пускай пребывает здрав.

Хвалю, говорит, что не прибегаешь к бабьему шантажу,
За то, что поддержишь все, что ни предложу,
Что вся словно по заказу, по чертежу,
И даже сейчас не ревешь белугой, что ухожу.

К такой, знаешь, тете, всё лохмы белые по плечам.
К ее, стало быть, пельменям да куличам.
Ворчит, ага, придирается к мелочам,
Ну хоть не кропает стишки дурацкие по ночам.

Я, говорит, устал до тебя расти из последних жил.
Ты чемодан с деньгами – и страшно рад, и не заслужил.
Вроде твое, а все хочешь зарыть, закутать, запрятать в мох.
Такое бывает счастье, что знай ищи, где же тут подвох.

А то ведь ушла бы первой, а я б не выдержал, если так.
Уж лучше ты будешь светлый образ, а я мудак.
Таких же ведь нету, твой механизм мне непостижим.
А пока, говорит, еще по одной покурим
И так тихонечко полежим.

@@@

Надо было поостеречься.
Надо было предвидеть сбой.
Просто Отче хотел развлечься
И проверить меня тобой.
Я ждала от Него подвоха –
Он решил не терять ни дня.
Что же, бинго. Мне правда плохо.
Он опять обыграл меня.
От тебя так тепло и тесно...
Так усмешка твоя горька...
Бог играет всегда нечестно.
Бог играет наверняка.
Он блефует. Он не смеется.
Он продумывает ходы.
Вот поэтому медью солнце
Заливает твои следы,
Вот поэтому взгляд твой жаден
И дыхание – как прибой.
Ты же знаешь, Он беспощаден.
Он расплавит меня тобой.
Он разъест меня черной сажей
Злых волос твоих, злых ресниц.
Он, наверно, заставит даже
Умолять Его, падать ниц –
И распнет ведь. Не на Голгофе.
Ты – быстрее меня убьешь.
Я зайду к тебе выпить кофе.
И умру
У твоих
Подошв.
  
***
  
С ним ужасно легко хохочется, говорится, пьется, дразнится; в нем мужчина не обретен еще;
она смотрит ему в ресницы – почти тигрица, обнимающая детеныша.

Он красивый, смешной, глаза у него фисташковые; замолкает всегда внезапно, всегда лирически;
его хочется так, что даже слегка подташнивает; в пальцах колкое электричество.

Он немножко нездешний; взор у него сапфировый, как у Уайльда в той сказке; высокопарна речь его;
его тянет снимать на пленку, фотографировать – ну, бессмертить, увековечивать.

Он ничейный и всехний – эти зубами лязгают, те на шее висят, не сдерживая рыдания.
Она жжет в себе эту детскую, эту блядскую жажду полного обладания, и ревнует – безосновательно, но отчаянно.
Даже больше, осознавая свое бесправие.
Они вместе идут; окраина; одичание; тишина, жаркий летний полдень, ворчанье гравия.

Ей бы только идти с ним, слушать, как он грассирует, наблюдать за ним, «вот я спрячусь – ты не найдешь меня»;
она старше его и тоже почти красивая. Только безнадежная.

Она что-то ему читает, чуть-чуть манерничая; солнце мажет сгущенкой бликов два их овала.
Она всхлипывает – прости, что-то перенервничала. Перестиховала.

Я ждала тебя, говорит, я знала же, как ты выглядишь, как смеешься, как прядь отбрасываешь со лба;
у меня до тебя все что ни любовь – то выкидыш, я уж думала – все, не выношу, несудьба.
Зачинаю – а через месяц проснусь и вою – изнутри хлещет будто черный горячий йод.
А вот тут, гляди, - родилось живое. Щурится. Улыбается. Узнает.

Он кивает; ему и грустно, и изнуряюще; трется носом в ее плечо, обнимает, ластится.
Он не любит ее, наверное, с января еще – но томим виноватой нежностью старшеклассника.

Она скоро исчезнет; оба сошлись на данности тупика; «я тебе случайная и чужая».
Он проводит ее, поможет ей чемодан нести; она стиснет его в объятиях, уезжая.

И какая-то проводница или уборщица, посмотрев, как она застыла женою Лота
– остановится, тихо хмыкнет, устало сморщится – и до вечера будет маяться отчего-то.
  
***
Суженое-ряженое

Чуши не пороть.
Пораскованней.
– Дорогой Господь!
Дай такого мне,

Чтобы был свиреп,
Был как небоскрёб,
Чтобы в горле рэп,
А во взгляде стёб,

Чтоб слепил глаза,
Будто жестяной;
Чтоб за ним как за
Каменной стеной;

Туже чтоб ремней,
Крепче, чем броня:
Чтобы был умней
И сильней меня;

Чтобы поддержал,
Если я без сил,
Чтобы не брюзжал,
Чтобы не бесил,

Чтобы был холён,
Чтобы был упрям,
Чтоб «У этой вон –
Идеальный прям!»

Чтобы, пыль вокруг
Каблуком клубя,
Он пришёл и вдруг –
«Я люблю тебя».

***

Неизлечимо

 - Уходить от него. Динамить.
Вся природа ж у них – дрянная.
- У меня к нему, знаешь, память –
Очень древняя, нутряная.

- Значит, к черту, что тут карьера?
Шансы выбиться к небожителям?
- У меня в него, знаешь, вера;
Он мне – ангелом-утешителем.

- Завяжи с этим, есть же средства;
Совершенно не тот мужчина.
-У меня к нему, знаешь, – детство,
Детство – это неизлечимо.

***

Крестик

Меня любят толстые юноши около сорока,
У которых пуста постель и весьма тяжела рука,
Или бледные мальчики от тридцати пяти,
Заплутавшие, издержавшиеся в пути:
Бывшие жены глядят у них с безымянных,
На шеях у них висят.
Ну или вовсе смешные дядьки под пятьдесят.

Я люблю парня, которому двадцать, максимум двадцать три.
Наглеца у него снаружи и сладкая мгла внутри;
Он не успел обрести той женщины, что читалась бы по руке,
И никто не висит у него на шее,
ну кроме крестика на шнурке.
Этот крестик мне бьется в скулу, когда он сверху, и мелко крутится на лету.
Он смеется
и зажимает его во рту.

***

Звонит ближе к полвторому, подобен грому.
Телефон нащупываешь сквозь дрему,
И снова он тебе про Ерему,
А ты ему про Фому.

Сидит где-то у друзей, в телевизор вперясь.
Хлещет дешевый херес.
Городит ересь.
И все твои бесы рвутся наружу через
Отверстия в трубке, строго по одному.

«Диски твои вчера на глаза попались.
Пылищи, наверно, с палец.
Там тот испанец
И сборники. Кстати, помнишь, мы просыпались,
И ты мне все время пела старинный блюз?

Такой – уа-па-па... Ну да, у меня нет слуха».
Вода, если плакать лежа, щекочет ухо.
И падает вниз, о ткань ударяясь глухо.
«Давай ты перезвонишь мне, когда просплюсь».

Бетонная жизнь становится сразу хрупкой,
Расходится рябью, трескается скорлупкой,
Когда полежишь, зажмурившись, с этой трубкой,
Послушаешь, как он дышит и как он врет –

Казалось бы, столько лет, а точны прицелы.
Скажите спасибо, что остаетесь целы.
А блюз этот был, наверно, старушки Эллы
За сорок дремучий год.


***

Он глядит на нее, скребет на щеке щетину, покуда несут соте.
"Ангел, не обжившийся в собственной красоте.
Ладно фотографировать - по-хорошему, надо красками, на холсте.
Если Господь решил меня погубить - то Он, как обычно, на высоте".
Он грызет вокруг пальца кожу, изводясь в ожидании виски и овощей.
"Мне сорок один, ей семнадцать, она ребенок, а я кащей.
Сколько надо ей будет туфель, коротких юбочек и плащей;
Сколько будет вокруг нее молодых хлыщей;
Что ты, кретин, затеял, не понимаешь простых вещей?"

Она ждет свой шейк и глядит на пряжку его ремня.
"Даже больно не было, правда, кровь потом шла два дня.
Такой вроде взрослый - а пятка детская прямо, узенькая ступня.
Я хочу целоваться, вот интересно, он еще сердится на меня?"

За обедом проходит час, а за ним другой.
Она медленно гладит его лодыжку своей ногой.


Подвиг.

Мужское дело: совершить подвиг (например, убить дракона).

Женское дело: всякая ерунда
- выгладить мужчине рубашку и брюки для подвига
- начистить меч и доспехи
- вычистить коня и надеть на него седло и сбрую
- накормить мужчину перед подвигом
- напомнить ему о месте и времени совершения подвига
- проводить его к месту совершения подвига
- организовать дракона, чтобы тот не прогулял подвиг мужчины
- после подвига привести поле боя в порядок
- забрать рубашку в стирку, меч и доспехи в чистку, коня в конюшню
- убрать тело дракона
- написать отчет о том, как мужчина совершил подвиг
- выгладить мужчине рубашку и брюки для следующего подвига...

вторник, 23 августа 2011 г.

Мужчинам не читать. Только для девочек.

Наверное, нет ни одного симптома в мире, который для нас, девочек, не был бы связан с ПМС, даже если до ПМС еще две недели. Пополнела на 2 килограмма - ПМС, проспала - ПМС, написала заявление об уходе с работы, а что делать? ПМС..., купила ненужную дорогую сумку - ПМС, ушла от мужа - ПМС, нога ломит - ПМС...
Как нам, девочкам, все-таки везет с этим: вот наехала Хиллари Клинтон на Россию, обозвав ее злейшим врагом США, что поделать - ПМС. Даже русские не обижаются. Кандолиза Райс вот тоже пригрозила Ирану ракетой  - бедняжка, чего не случается в эти дни. Сочувствует весь мир, понимает, не осуждает их. Мужчины даже поговорку на этот случай придумали: если бы женщины правили миром, то у нас каждые 25 дней была бы война.
Притом им-то вот все это действительно смешно, а нам, женщинам, не до смеха: мы всем сердцем понимаем и Хиллари Клинтон, и Кондолизу Райс, и Юлию Тимошенко, которая, ну подумаешь, ну погорячилась, ну перестаралась с контрактом на газ, ну какой женщине не хочется в этот период какую-то красивую новую штучку...
Вот не повезло Малевичу, что он родился не нами, а? А представляете, если бы черный квадрат написала женщина??? Какую популярность бы он снискал в целом мире! Все бы сразу поняли его магическое значение! Да не было бы ни одной такой квартиры на земле, на стенах которой не висел бы "черный квадрат"!!!
И самое главное, что наши любимые люди даже не сердятся на нас в эти периоды (еще бы! они же не знают, что это такое!). Они сидят и гладят нас по головке:
- Тебе лучше?
- Отстань, ненавижу тебя!
- Малыш, я тебя понимаю, у тебя депрессия, тебе так плохо...ПМС
- Да что ты заладил со своими ПМС, ПМС - что, мне не может быть ПРОСТО плохо?!
Он продолжает умиленно улыбаться и гладить тебя по голове. 
"Какая у него сегодня идиотская улыбка".

ПМС своей лучшей подруги я определяю по контрольной могильным голосом фразе:
- Кать, ну почему я никогда ничего не могу сделать правильно?
А есть еще одна знакомая, у которой трое детей, любящий и любимый муж, мама и всегда дом, полный гостей. 
- Кать, мне так одиноко...
Третья на протяжении уже 16 лет каждый месяц собирается умирать и находит у себя то рак, то менингит, то болезнь альц-геймера...
Я каждый месяц начинаю писать новую книгу.  :)

Да-а, чем только не знаменуется начало этого славного периода в жизни женщины: поеданием белого хлеба, докторской колбасы, соленых огурцов, поглощением лимонадов Тархун и Буратино, эклеров, торта "Медовый", конфет "Птичье молоко" только с лимонной начинкой и зефира в шоколаде - только с розовой, безумным шоппингом, агрессией, тягой курить. Ученые насчитали более 200 симптомов этого загадочного процесса, среди которых даже резкая чувствительность к запахам и мысли о самоубийстве! Так что во-от, мужчины, (я же знаю, что читаете) ПМС действительно ТАК страшен, как его малюют! 
У некоторых процесс проходит более творчески, они просто вывешивают на дверь своей комнаты табличку "ПМС:ОПАСНА ДЛЯ ОБЩЕСТВА", закрываются с огромным чизкейком в комнате и смотрят одну за другой мелодрамы. 

Но я хочу сообщить, вам всем, мои сестры, очень важный секрет - на самом деле, в предменструальном периоде заложена глубокая и магическая сила. Я давно поняла, что этот регулярный выброс гормонов в жизни женщины существует не просто так - у природы нет случайностей. На самом, деле ПМС - это мэссэдж. Сообщение. ЗНАК. Это кричащие и взывающие к нам самим мы. Это вопросы, которые на протяжении оставшихся дней мы боимся (ИЛИ НЕТ ВРЕМЕНИ) себе задать, это сомнения и страхи, которые на фоне изможденного организма, вылазят наружу поговорить: "Хей, привет! Как тебя сюда занесло? Ну ты же сама прекрасно знаешь". Это, если хотите, наша минута славы! В эти периоды, мы больше чем когда-либо знаем, чего хотим от жизни! Я, наблюдая за собой, и за другими женщинами, давно пришла к выводу, что если ты счастлив - никакой ПМС не сможет  резко сменить тебе настроение, а если нет - на тебе правду - и действуй, становись счастливой! Не зря же обычно после менструации у женщины наступает самый плодотворный период - реализовывать...

Так что, может, в этом что-то и есть: уйти, наконец, от бойфренда и кинуть начальнице заявление на стол?  И купить себе огромный ЧИЗКЕЙК! С клубникой! И не оправдывать все это ПМС-ом!!!

понедельник, 15 августа 2011 г.

13. Соответствовать

"Соответствовать - вот слово, определяющее смысл нашей жизни. Сначала представлениям родителей, потом ожиданиям общества, затем стандартам своего молодого человека/девушки/работодателя, затем понятиям идеальной матери, жены, отца, мужа. Из 42 миллионов минут, составляющих нашу жизнь, сколько уходит на то, чтобы соответствовать? Самый большой парадокс всего этого, что самые чистые и  запоминающиеся моменты нашей жизни происходят, когда мы не пытаемся этого делать. Когда выпускаем себя, истинных себя на волю...Когда перестаем врать себе и подменять свои ценности и мечты чужими... Когда говорим другим "Я никуда сегодня не пойду - не хочется" вместо фальшивого перечисления  дел, которые "назначены" , когда берем с полки видеоклуба романтическую комедию "потому что сегодня у меня такое настроение" вместо экшна, предлагаемого любимым, когда вывешиваем "вконтакте" статус "не пишите мне уже со своими пустыми "как дела?"", когда решаемся наорать на своего шефа в ответ и кинуть на стол заявление.
"Самое интересное, - думала Вероника, - что один раз давая себе поблажку не соответствовать - тебя заводит, ты уже не можешь забыть драйв, удовольствие, мир в душе. Это ощущение истины и гармонии, храбрости - тебе хочется его  снова и снова... как наркотик, и ты уже не можешь вернуться к прошлой жизни"

Она видела, что Влад мучался тем же самым - хотел продолжать соответствовать созданному им образу - и уже не мог. Жизнь многогранна, многообразна, многолика - ты не можешь всегда оставаться идеальным партнером, если понимаешь, что тебе отчаянно не хватает чего-то, уже не устраивают отношения, не устраивает человек рядом, ...или...да, можешь - но тогда потеряешь себя. 

"Завтра я , возможно, тоже снова буду соответствовать образу приличной и нелегкомысленной барышни, но сегодня я буду жить", - Вероника с замиранием разглядывала приближающееся лицо Влада. Он смотрел на нее с ...любовью?  И все-таки, откуда у него эта способность вглядываться куда-то вглубь? - он положил свою ладонь ей на шею, касаясь большим пальцем ее щеки.
"Боже, сейчас он скажет это! Он скажет это самое!" - она задрожала. Прижала свои пальцы к его губам:
"Влад, не надо, молчи! Молчи, милый, слова все портят..."
Она накрыла своей ладонью его руку у себя на щеке и оперлась на нее. И опять это сравномое с мощностью удара молнией ощущение пронзило всю ее: Влад был такой свой, такой родной, как он мог принадлежать другой женщине? Это все было неправильно. Он был ее, Вероникин, от начала и до конца. 

"А если бы так было возможно всю жизнь, просто любить - без попыток владеть и редактировать? Вот и я - я же пытался менять Марину, меня не устраивало то, какой она была - Влад вдруг стал одавать себе отчет, что думает о Марине в прошедшем времени. - Почему-то я не мог ее уже просто любить. Почему? Скука? Разочарование? Разные интересы?
А Вероника... такая моя... И не моя. Она принадлежит другому мужчине. Как она может принадлежать другому мужчине. Хотя... разве мы можем принадлежать?   Все что мы можем - это просто любить друг друга. Все, что у нас есть - это здесь и сейчас". 
Когда она положила свою ладонь на его - это был безумный, нежный, всепоглощающий жест. Ее зеленые с поволокой глаза вдруг стали влажными. Он нагнулся и не убирая руки с ее шеи поцеловал ее в губы, потом в уголок губ, в щеку...Нежно, мягко. Прошелся по соленому следу на ее щеке  и снова коснулся ее губ уже долгим проникновенным поцелуем.
"Слова все портят, ты права, хуже того, слов иногда недостаточно".

Вероника наконец поняла истинный смысл слова поцелуй. Делать целым.  
Великий и могучий русский язык.

среда, 3 августа 2011 г.

Что общего у нас с испанками! Ха! Никогда не догадаетесь!

Жительниц России и Испании объединяет повышенная нервозность. И и те, и другие оказались в пятерке «самых нервных женщин мира» по исследованию испанской компании Nielsen, специализирующейся в области изучения привычек слабого пола. Первое место в списке у жительниц Индии, после которых следуют мексиканки, россиянки, бразтльянки и испанки. Согласно данным опроса, в этих странах женщины вынуждены выступать сразу в нескольких ипостасях, должны трудиться вне дома и заботиться о семье, отсюда нервозность и состояние перегруженности.

пятница, 29 июля 2011 г.

-----------

На тебе – опять. Еще одну часть меня - а что! у меня их много!
Бери, не пасуй! Отдавать – так уж отдавать, потом уйду – знакома дорога.

Храни эти пазлы. Любить, так уж чтоб горелось.
Если честно – я трусиха и жадина, не альтруист.
Но тебя - почему-то хотелось.

Бери, не пасуй! Грани составят алмаз, когда стану чужой. Я знаю. Не спорь.
Береги его только, скупой окропляй мечтой.

Хотя, к чему? Мне ж рубцом больше-меньше!
А ты вдруг - в оправу его и на безымянный палец правой руки,
И искать меня безутешно...

@@@

Только давай без превышения полномочий,
Ты обещал любить, не думай владеть!
Кто я тебе? Малолетка с глазами из многоточий?
Я не твоя собственность, и не твоя вещь.
Я знаю, (кого винить?) сама позволила,
Всегда ведь ждешь от людей высоты.
Но милый - могла пережить от мамы, бывшего,
Но чтобы ты?
Туда же. Неужели и правда вы все одинаковы?
И жить мне опять на ощупь два дня, прокручивая все «да» и «нет»,
Подписывать очередной контракт с душой-тире-сердцем,
Чтобы «да» выиграло и этот забег...

@@@

Сидим – я на одном конце планеты, ты на другом.
Оба смотрим на телефон.
Синхронно, через двадцать секунд, водим курсором по почте,
«Сompose new mail», нет, «Сancel». Потом.
Так было бы слишком просто.
Тут или сейчас, иль никогда.
Иль на коне, иль под,
Бойцы ж со стажем – выучен урок.
Кто первым под фанфарный вой,
Покинет этот жалкий бой?
P.S. Любимый, по-моему, мы ведем себя как два идиота c тобой.

понедельник, 18 июля 2011 г.

12. Просто хорошо. Сколько раз в жизни может быть "просто хорошо"?..

Таксист, как это свойственно немцам, ехал не спеша, со скоростью меньше допустимой, аккуратно останавливаясь на желтый и притормаживая у зебры, когда пешеход был еще на подходе, но это ничуть не заботило Влада. Даже наоборот. Главное, он не пытался с ним разговаривать,  и Влад был благодарен за это. Он отвел размеренные неторопливые 20 минут пути на то, чтобы, наконец, без паники, без эмоций, спокойно подумать. Мюнхен казадся сегодня серым - хотя это его общий цвет из-за камня, которым выложены готические и в стиле барокко здания города. Солнце то появлялось, то снова заходило за тучи, меняя цвет дня, улиц и его собственное настроение. То высвечивая сияющие блики - то погружая во мрак.  В кармане завибрировал телефон. Влад долго молча смотрел на него. Но не нашел в себе сил ответить.  Просто, все, что мог сказать ей сейчас Влад, сводилось бы к "прости" или к вранью. А врать он не умел. Не хотел.
"Она вчера так просто отреагировала на то, что я помолвлен. Не высказала ревности, -  он внимательно наблюдал за ее выражением лица на каждое свое слово. 
Вероника была первой девушкой, в которой он не мог разобратьбся, мысли и намерения которой он не мог прочитать. - Она действительно воспринимает меня не более чем друга? Но я же вижу в ее глазах иное, я ошибаюсь? Влад вспомнил отрывок из прочитанной им в нете шутки, не знаешь, готова ли девушка к поцелую - возьми ее за руку. Если отшатнется - все равно хватай и целуй.
Она как какой-то огромный солнечный блик, одна большая мысль. Он едва сдержал себя, чтобы не позвонить ей, как только проснулся. Ему хотелось совершать глупости и рыцарские поступки. Скинуть смску: "Доброе утро. Я уже ужасно соскучился". Мыслей о Марине в нем не было вообще. Как будто ее вообще никогда не было в ее жизни. Я чертов циник. Как это возможно? Он пытался дать определение своим чувствам: нет это даже не чувство вины, это сожаление. Сожаление, которое затягивает густой липкой массой . Сожаление о стольком количестве потерянного времени, о не тех мечтах. О том, что все уже давно могло бы быть по-другому. Сожаление о том, что все кончено - не важно, будет ли что-то с Вероникой, но Марина - нет, не тот человек. Возможно, она была тем на каком-то этапе жизни, но не теперь... Почему так происходит? Потому что мы меняемся, и это сплошной беспрерывный процесс...".
- Пожалуйста, тормозните здесь, - таксист хотел было возмутиться, но тут же нарисовал на лице любезность, дал по тормозам, и такси с визгом пристроилось у желто-белого павильона заправки Shell.
У надутых около ресторанчика батутов белокурая девушка продавала шары и карамельки.
Влад вошел в магазин и пробежал взглядом по россыпи "парафиновых", как он их называл, букетов.  Цветы - это неуместно. Ни один мужчина не любит покупать цветы. Он предпочтет ужин, подарок, компьютер, телефон, но цветы - так банально на самом деле. "Хотя, черт, как хочется купить ей цветы".  Он вспомнил ее незабудковую улыбку и глубокие чувственные глаза, когда она поднимала их на него. И как они контрастировали с бордово-золотистым арабским интерьером. Влажную пленочку на них, когда она не перебивая слушала его. Как она выдерживала паузы презде чем ответить. Как она всегда задавала правильные вопросы и подбирала точные слова. И ямочку на щеке, когда от всей души смеялась. "Нет, даже если я и хочу купить ей цветы, ничего из этого ей не подходит".
Когда Влад сел машину и протиснул за собой три баллоневых шара в форме ромашек, водитель посмотрел на него по меньшей мере странно.
 ***
"Just a moment", растерянно проговорила Вероника в дверь и накинула гостиничный махеровый халат. Влад с ужасно хитрым взглядом и тремя надувными ромашками в руках стоял в дверях ее комнаты.«Happy Birthday!» - провозгласил он. И тут же, подмигнув серыми ресницами правого глаза, заявил, что они проведут этот день, так как всегда мечтали провести свои Дни Рождения в детстве.
Она пригладила свои взъерошенные еще от сна волосы, поправила халат, и пригласила его войти. 
"Откуда ты знаешь, как я мечтала провести свой День рождения в детстве?" - обескураженно улыбнувшись спросила она.
«Мы все об этом мечтали, но у нас не было возможности. Сегодня она у нас есть! Смотри!» - он распахнул занавески и указал на виднеющуюся вдали змейку американских горок.
«Парк аттракционов? Ты сумасшедший!» 
"Боже мой, я во все это просто не верю: незнакомый мужчина стоит на пороге моей двери в мой День Рождения, прокоторый я сама благополучно забыла, в чужом городе, в забытом Богом отеле, с охапкой надувных шаров, приглашает меня в парк аттракционов. Мужчина, которого я  знаю два дня, но в котором всеми силами креплюсь не утонуть с головой. Я бы никогда не поверила, что такое может происходить со мной!"
Она растерянно и счастливо смотрела на него. Не зная, повиснуть на шее или просто вежливо принять воздушные шарики? 
"Она такая домашняя, такая какая-то уютная в этом белом пушистом халате и с взъерошенными волосами". Воображение тут же нарисовало картину ее, сидящей в позе йога на балконе с развевающимися белыми занавесками, аппетитно умалывающую под лучами восходящего солнца свои кофе у круассан. 

 Влад был одет в широкие комфортные брюки и черную футболку с геометрическим рисунком. Он выглядел свежим, выспавшимся, но в то же время серьезным - шутливость уступила место мужественности.
«О чем ты думала этой ночью?  - Как бы невзначай спросил он и как-то очень внимательно посмотрел ей в глаза. -Ты выглядишь задумчивой, скучаешь по мужу?» - Он старался звучать дружески, и все же замер внутри. 
Вероника опустила глаза, не в силах поднять.
«Чертово сердце. Почему оно стучит как программист по клавиатуре? Что мне сказать? Правду? Тогда… Ну вот – опять. Началась игра. Но я в нее не играю. Пусть знает все, как есть».
«Скучаю С мужем, Влад», -она, наконец, подняла глаза, влажные серые с крапинками глаза, в котрых застыли прозрачные капли. Тут же отвернулась и подошла к окну, распахнув шторки.
«Знакомое чувство», - неожиданно проронил он, горько усмехнувшись
«У тебя что, есть муж?» - улыбнулась она, и они вместе расхохотались.
- Влад, я чувствую себя на все 16 или...
- Тринадцать. – Он передал ей мороженое, купленное в киоске.- Тоже любишь фисташковое.
- Ага.
- Тебе хорошо? - вдруг спросил он, снова как-то внимательно глядя в ее светящиеся глаза.
- Какое правильное слово ты подобрал – хорошо…
Веронике действительно было хорошо. Настолько, что она пугалась своего состояния. Все окружающее вдруг приобрело смысл. Ей нравились эти безлистные деревья, эти свинцовые тучи казались романтичными, кофе несравнимо вкусным, мороженое божественным. Она смотрела на широко улыбающееся лицо Влада, по которому она все же заметила, изредка пролетала тень, на его спортивную красивую фигуру, на его широкие ладони. Как бы они могли пробегать по ее телу, одна поддерживая шею, а другая обнимая где-то чуть повыше талии. Как его пальцы могли бы расстегивать пуговки на ее блузке. Его губы шептать ей: тебе хорошо?  
"Stop stop stop it!!! please stop it!"- тут же возвала она к себе.
Они выделялись на фоне серо-коричнево-благопристойных  немцев. Они широко улыбались и жестикулировали, толкались и тыкали друг в друга пальцами.
«Наверное, мы похожи на перепившую пару, - хохотал Влад.- Так на скольких качелях и паровозиках мы сегодня прокатились? – подняв бровь, наклонился он к Веронике.
Вероника заметила это слово: "пару"...
- Влад, нас точно принимают за пьяных! - она весело подмигнула немецкой семье, закрывающей от них своих детишек.
- А мы еще нет! Эту несправедливость надо исправить! Тем более, уже, - он взглянул на свои часы, - три! Представляешь, три! А мы еще трезвые! В твой День Рождения! - и он протянул ей свою огромную широченную ладонь. Он смотрел на нее, как обычно, широко, прямо и открыто. Вероника улыбнулась в ответ и вложила свою руку в его, которую он тут же крепко сжал и стал нежно поглаживать большим пальцем.
Она не находя слов и боясь все испортить словами, просто шла. Замирая внутри, наслаждаясь этим диким все перекрывающим все остальное ощущением романтизма и нежности. На пешеходном переходе он ее обнял за плечи, а она его за талию. Так они и шли. "Как люди, которые знают друг друга уже миллион лет".
Они разместились в ближайшем к ее гостинице баре. Вероника сняла каблуки и в позе йога устроилась на белом кожаном диване – Влад разместился с другой стороны. Они вели себя так, будто ничего не произошло, ни держания за руки, ни того электричества, которое почувствовали оба. 
- Что тебя гложет? – решилась, наконец, Вероника, когда им принесли по объемному бокалу джин-тоника.
Влад поднял на нее глаза, одновременно затянувшись коктейлем из трубочки. Тень сомнения прокатилась по его лицу.
- Ты веришь в брак по любви? - неожиданно спросил он.
- Верю. Если ты сильно любишь, нежность все равно остается. Даже если, как говорят, уходит страсть и все остальное.
- А как так может получиться, что несколько лет назад ты был пьян от любви, а сейчас…- страшный вопрос застрял поперек горла.
Вероника стала озвучивать его собственные мысли:
- Влад, жизнь постоянно меняется, как река, в одном месте которой не найти той же воды, что минуту назад. Мы меняемся. Иногда мы сами этого не замечаем – но мы меняемся. Поэтому то, что казалось для нас приемлемым вчера – сегодня уже нет… Не вини себя в том, чего ты избежать не можешь. Только не повторяй моих ошибок, у меня осмысление заняло несколько горьких выстраданных лет.
- Ты нашла в своем муже все, что искала?
- На какой-то момент да. На сегодняшний – не знаю. – Она храбро, за то, что наконец смогла честно, для себя, для него сформулировать то, что чувствовала, подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза.
Он тоже смотрел на нее. Глубоко. Нежно. "Боже, как я ее хочу. Хочу почувствовать ее всю"
- Влад, мне так хорошо… с тобой… Боже, что я такое говорю! Не пойми неправильно, просто возникшая между нами близость...она так неожиданна...так непривычна...она меня пугает.
- Меня тоже, - вдруг он протянул руку и взял в ладонь ее щеку. - Жутко пугает. Какое ты подобрала верное слово - хорошо... Просто хорошо...

среда, 13 июля 2011 г.

Вот на что горазды испанцы :) Рисовать НА КАКТУСАХ!!!

Как стать идеальной женой :)

Я обнаружила этот старый пост благодаря подруге, которая позвонила и сказала, что случайно наткнулась на него на блоге, и до слез смеялась, читая. Вот и я перечитывала приключения своей двухлетней давности с непрекращающейся улыбкой на лице. Почему-то мне хочется, чуть подредактировав, опубликовать его снова, до сих пор соглашаясь сердцем с каждым словом написанного :) Машунь, спасибо ;)

Каждый раз возвращаюсь я из России с пакетом напутствий. Ранее инструкции сводились к двум категориям " как найти хорошего мужчину" и "как не потерять хорошего мужчину". Теперь же, учитывая моё семейное положение, инструкции повествуют о том, "какой женой надо быть, чтобы не потерять хорошего мужчину".
Следуя наставлениям русских знакомых, я набросала для себя следующий список.
Итак: "Что надо делать, чтобы муж не ушел к другой".

1. Самое главное - не быть больно умной.
Вот знаете, друзья, Россия - единственная страна в мире, где главным недостатком женщины считается ум! Я сказала бы даже, вопиющим недостатком! Ум в понимании русских женщин и мужчин - полная противоположность терпимости, покладистости и смирения, то есть какой бы то ни было женской мудрости! Поэтому чтобы нормального мужчину завоевать, женщине лучше всего косить под выпускницу школы для умственно отсталых: "Что, милый? Да, милый. Конечно, милый!"

2. Не думать слишком много.
Под "думать", как я понимаю, подразумевается "анализировать, размышлять, стараться понять, развиваться". Нас в школе учили, что именно способность анализировать и размышлять, отличает человека от животных. Так что никуда от нее, наверное, не деться. Ну или можно стать, наконец, собачкой Шариком, живущей инстинктами и волей других. Вопрос - кому как интересней.

3. Пункт первый, мужчина всегда прав. Даже если он не прав - держи в голове пункт первый.
Все мы - люди. Но мужчины - сверхчеловеки. Они всегда все делают правильно, и хотят так думать. Наши женщины смекнули последнюю часть фразы пару миллионов лет назад, и до сих пор следуют завету: мужчина не выносит ситуаций, когда он не прав, и особенно когда это диктует ему женщина. Поэтому лучше - свои мнения отложить подальше, а еще лучше подложить их мужу как его собственные (но это уже для виртуозов женской мудрости). И смотреть любимому только в рот.

4. Молчание - золото.
Молчать всегда, молчать везде, до дней последних донца, молчать - и никаких гвоздей! Вот лозунг мой и солнца! Расшифровка этого пункта значит - "не спорить", "не стараться спорить", "не высказывать своего мнения". Когда развивается конфликт, просто МОЛЧАТЬ . А в течение высказывания, не важно что говорится, МОЛЧАТЬ все равно. 

5. Всегда пользоваться губной помадой.
Не пользоваться косметикой - преступление перед семейной жизнью. Выходить на улицу с ненакрашенными губами, это как танкисту без каски. Это даже неважно, наложен ли макияж на остальные части лица, главное почему-то для наших женщин - была бы помада. И желательно поярче. Хотя любой визажист ответит, что губная помада - это завершение образа, выходить на улицу без подкрашенных век и ресниц, но с яркой губной помадой - все равно что в фартуке и сапогах из латекса. 

6. Забыть подруг.
Каждая из подруг только и думает увести твоего мужа. Подруг нельзя подпускать к дому на расстоянии километра, а лучше, чтоб они вообще там не были. Мужчин также раздражает чрезмерное увлечение жены разговорами и сплетнями по телефону, так что, забивая на подруг - по-любому ничего не теряем.

7. Всегда помнить истину: путь к сердцу мужчины лежит через желудок.
Ну про фартук уже говорилось. Мужчина всегда должен приходить в теплый, уютный дом, где пахнет пирожками и супом... Ох, бедный мой муж! :(

8. Быть всегда веселой и умиротворенной, даже если на душе кошки скребут.
Скрывать свои эмоции - это тоже для виртуозов женской мудрости. Улыбаться, хогда хочется плакать. Засмеяться, когда хочется врезать. Извиниться, когда прощения должен попросить он. Спускать ему нелестные шутки в свой адрес. Сглаживать неровности его характера в общении с другими. И главное - никогда не иметь грустный и недовольный вид, а то, как говорилось уже ранее, уйдет к той, что повеселее и всем довольна... "Три пера в попу и барабан на шею", - сказала бы в таких случаях моя подруга :)

Вот. Восемь, я бы сказала, почти библейских заповедей. Нешуточный портрет получается: всегда улыбающийся компьютер в фартуке, под которым колготки в сетку. Ярко-алые губы запрограммированы на четкие ответы: "Да, милый! Конечно, милый!" Робот отвечает нежной улыбкой на все замечания мужа и беспрекословно выполняет его пожелания, порою его собственная мысль вылетает у нее из уст быстрее, чем он сможет ее озвучить... У жены нет подруг и друзей, а только он. Телефон ее всегда выключен или находится на автоответчике.

Другой вопрос возникает - а что же делать девушкам, у которых проблемы с молчанием, женской хитростью и лицемерием, в общем, дурочкам, типо меня. Что делать, и куда подаваться таким вот необученным? И куда деваться от истеричных предупреждений "деточка, мужчины все после 30 гуляют, у них крыша съезжает, поэтому если что - истерик не устраивай, самое главное - сохранить семью!"
Или другие ахи: "Мужей после 30-ти вообще нельзя одних оставлять (ну прям как маленьких детей! - авт :)), что же ты наделала, уехав в Россию одна!".
У меня после таких монологов начинается мандраж. Такие речи можно выдержать пару раз, но когда это повторяется с завидным постоянством - программное обеспечение, встроенное в в мозги наших женщин никогда не виснет - начинаешь в себе сомневаться. Как никак, опыт старших - он опыт, и игнорировать такие вещи сложно... Именно поэтому в последний раз трясясь в вагоне поезда Саранск-Москва и разглядывая унылые фонари за окном, я вырабатывала стратегические пути своего становления самой что ни на есть идеальной женой.
Кои внедрились в жизнь сразу же после моего прибытия в Данию.
Я знаю, в чем моя самая большая ошибка - в несоблюдении заповеди 4 - "Молчание". Я всегда полагала, что люди женятся не потому, что кому-то так удобнее, а чтобы расти вместе, чтобы чтобы обмениваться мнениями и взглядами, поддерживать друг друга, даже спорить, приходя к какой-то истине. Поэтому с молчанием у меня - катастрофическая проблема. Я всегда обсуждаю, спорю, рассказываю и, что, по мнению наших женщин вообще вопиюще, никогда не спускаю даже малейшего неуважения в свой адрес. 

Итак, первое, над чем я начала работать - это стратегия "лучше промолчать и съэкономить на нервах". Я нацарапала для себя такой вот лоскуток: "Я не не подарок, и люди вокруг тоже имеют свои особенности. Нет идеальных людей. Самое большое искусство в жизни - принимать друг друга такими, какие мы есть. p.s. Плюс - экономия здоровья!". То есть, я решила - буду молчать. Ну одно, когда это природное или отработанное, а другое - когда этого нет. Поэтому крепко сжав зубы, я начала соглашаться со всеми мнениями и оценками мужа.
"Все мы рабы системы". "Да-а!!!" - с жаром и выражением полного блаженства на лице отвечала я. - Абсолютно!"
"Работа только унижает человека"
"Как ты прав!"

Он вглядывался в меня все подозрительней. А когда я молчанием ответила на шутку "Если случится солнечный шторм, полетят технологии, и люди будут жить как 100 лет назад - то Россия этого все равно не заметит!" муж впал в беспокойство: 
"С тобой все нормально?"
"Ага. Что ты хочешь на ужин?"

В первый же день после приезда, придя с работы, я стала интенсивно мыть тарелки, следуя завету про чистый дом - довольный муж. Последний пришел из офиса, положил кейс, удовлетворенно мурлыкнул, убил несколько монстров в компьютере, вернулся - ужин на столе. Опять мурлыкнул.
На следующий день он мурлыкнул уже озабоченно, походил вокруг меня и тарелок, съел бутерброд, померил квартиру шагами, переоделся... Вернулся - ужин на столе. "Пойдем фильм посмотрим?" - потерся он мне о щеку после ужина. "Погоди, у меня тарелки и три кастрюли".
На третий день хозяйственных работ муж пришел с работы, уже раздраженно походил вокруг меня и бережно вынул из моих рук тарелку в пене: "Ну что ты вцепилась в эту посуду, ну их, потом помоем, пойдем лучше посидим, поговорим... Поесть в китайском ресторане закажем".

Наступили выходные. Мы, счастливая пара - хороший муж и идеальная жена - поехали на пляж. "Слушай, - предложила я, - а может, велики арендуем, покатаемся?" - "Ага, под ветром и дождем!" - "Но сейчас же нет дождя!" - только хотела выпалить я, но правило три вдруг всплыло в моей голове "Пункт первый - мужчина всегда прав": "Л-ладно, как скажешь, милый!" Выдохнула, отвернувшись к окну: "Ой, ты...(пропустил поворот! - молчание, только молчание) решил поехать по другой дороге? Как классно!"
Выдохнула.
"А что я завтра надену на встречу с шефом? Мы ведь забыли запустить стиральную машинку?" - с претензией говорит он. "Что? Что-о-о... (и ты мне говоришь об этом только сейчас! а что ты сам вчера делал весь вечер? И сегодня все утро, пока я паковала вещи в поездку?! - молчание, только молчание!) тебе надеть?  Ничего страшного, запустим машинку сегодня". 
"Но ничего не высохнет!"
"А (кто виноват? кто? почему ты перекладываешь вину на меня? я же не могу все помнить, тем более, я сама себе блузки стираю для работы! - молчание, только молчание!) мы попробуем что-нибудь другое подобрать, ок?"
"Ок", - обидчиво произнес он.
"Ты же знаешь, что я тебя люблю, мой зайчик! Не обижайся! Сюсюсюуууу".

Приехали. "Какой дурацкий пляж - скучнее места я еще не видел"
"А по-моему, очень идиллическое спокойное место тоже ничего хорошего. Поехали дальше?"
"Да давай уж теперь останемся, тут все одинаково"
"Но ты же сначала видел это место в гугле!  -молчание, только молчание. - Давай, дорогой!"
Через несколько минут полной тишины он воззряется на меня с подозрением.
"Кать, с тобой все нормально?"
"А что?"
"Ты в последнее время какая-то другая!"
"А это плохо?"
"Да нет, необычно просто".

Мы приехали, на пляж, светило солнышко, ласково перекатывались волны, а в моей голове роились тысячи мыслей. За неделю соблюдений всех женских заповедей, мне казалось, что я не живу, а просто играю роль, придуманную для меня кем-то, роль, в которой я чувствую себя тенью. Роль, которая превращает из уверенного в себе, смелого человека в ревнивую, забитую мышку! Роль, которую я всем сердцем ненавижу! И эта ненависть сильнее страха!
Я перемалывала все эти мысли и уже час читала первую строчку первой главы в книге про майора Звягина, когда мой муж взял книгу из рук и отложил ее в сторону.
"Катя, что происходит?"
"В смысле?"
"Что у тебя в голове? Ты стала не та, как раньше, - задумчиво сказал он. - Я хочу ту, другую Катю назад!"
"П-правда? П-почему?" - затаила я дыхание со слезами на глазах.
"Потому что ты была наполнена жизнью, ты со мной дискутировала, ты не старалась всегда и везде вести себя хорошо, ты шутила, кривлялась...Я люблю с тобой спорить, и когда ты злишься, если я что-то делаю не так. Что происходит, пожалуйста?!"
"Ладно, - выдохнула я, - я стараюсь быть идеальной женой!".
"Что-ооо?"
"Все говорят мне, что надо быть идеальной женой, чтоб мужчина всегда тобой восхищался и никуда не ушел!"
"Но мне не нужна идеальная жена, мне нужна ты, такая, какая ты есть!"
"Но почему? Ты же любишь мытые тарелки?! И когда я всегда веселая"
"Это мелочи. Я тоже иногда бываю раздражен. А тарелки не проблема самому мыть".
Я недоверчиво на него покосилась.
"Катя, ты мне нравишься, такая, какая ты есть, понимаешь? Мне не нужна идеальная жена - это же такая скука!!!"

Мой муж сказал, что в Испании женщины, особенно за 50, учили бы меня точно тому же: "Как не потерять мужа, чтобы не остаться одной".
"А что, если я не боюсь остаться одна?" - спросила я как-то одного человека.
"А что если я предпочитаю страху свою уверенность в себе, свою личность?"
"А что, если все на свете не делается - то к лучшему?"
"Да ты что!!! - возопили мне в ответ многочисленные голоса русских женщин, даже и не поняв про личность, уверенность... - Да ты чтоооо?!!! Одной так плохо!"
"Почему? Потому что другие так считают?"
"А как же дети?"
"А многие вообще не хотят детей - ну и что?"
На меня смотрят, как на больную: "Это максимализм, деточка, он пройдет."

С нашими женщинами невозможно спорить. Нет, правда. Они такие аргументы в ответ приводят, закачаешься, личностей всяких известных, типо Бритни Спирс, которую бросил муж - и та побрилась налысо. Или Патрисию Каас, бедная, всю жизнь одна...(а какие деньги зато зарабатывает песнями про несчастную-то любовь!..)
Я иногда думаю, а может быть, главная задача таких благодетелей, подорвать нашу женскую веру в себя? Да, все эти женщины желают добра и любви, но сами того не зная, они оказывают медвежьи услуги многим из нас, верящим в добродетель, в благородство, в доверие, в партнерство женщины и мужчины, в замужество по порыву, а чтобы не быть одной...Как же иногда доказать им, что жить в страхе всю жизнь - значит, не жить вообще?
Еще одна проблема многих русских женщин - то, что каждая оценивает других людей по себе. Если я не способна соблазнить мужа подруги - да мне даже мысли в голову не придет, что кто-то может это сделать! А если других барышень посещают такие соображения - просто они сами об этом думают! Да и, в конце концов, не может же подруга соблазнить твоего мужа без его на то согласия? Если так - значит все. Баста. Хоть соломки подкладывай - все равно случится. Не с подругой - так с кем-нибудь еще. Не сейчас - так через пять лет. Это значит, что просто сущность такая у человека.
 
Дорогие мои женщины, ну как еще объяснить вам, что мужчины любят нас такими, какие мы есть! Именно поэтому МЫ рядом с ним из всей этой огромной толпы. Именно поэтому, он выбрал вас, а не вашу подругу! Именно поэтому он не хочет, чтобы вы ломали себя, превращаясь в другого человека... Именно поэтому, если он любит вас, он поможет вам и приготовить и постирать. Запретит пользоваться косметикой, потому что это портит кожу и сотрет салфеткой губную помаду с ваших губ перед поцелуем. Будьте просто ухоженной и красивой своей внутренней красотой, той, из-за которой он и полюбил вас!

Не испытывайте свою индивидуальность на прочность, как я - просто не становитесь хуже ;)

пятница, 1 июля 2011 г.

We love Russia

 Очень грустно - но иногда и правда смешно :)

Между его плечом и подбородком

С ладонью, вмещающей в себя ребенка,
И глазами, складывающими предложения без слов,
Он и так красив - без атласной каёмки,
С выдержанными паузами между строф.

Сквозь его пальцы возможно только струиться,
На шее зависнуть-повиснуть, не чувствуя стоп.
От поцелуев денно и нощно креститься,
От прикосновений... оставаясь, бежать со всех ног.

Но где-то сбоку, ниже шеи, есть пространство,
Потайное - где со скрежетом, но движется броня. -
Обнажая там, между плечом его и подбородком,
Местечко, созданное под меня.

понедельник, 27 июня 2011 г.

11. Не так важно потерять - найти...

«И все же, когда я потеряла себя?» - в полусвете ночной лампы разглядывала она разноцветные полосочки на обоях, обхватив руками подушку.
"Когда убедила себя, что его внимание и забота разожгут во мне подлинную страсть?"
"Что его "огромной любви хватит нам двоим с головою"?"
"Что смогу пойти против собственной натуры, заранее зная, что нет"
"Когда вместо заявления о вступлении в брак подписала контракт с собой?.."
"Когда даже не попыталась задать себе ни один из этих вопросов на протяжении пяти лет?.."
Она отодвинула край одеяла, и ступая по щекочущему ступни ковру, подошла к окну. Ее соседка ночевала в Мюнхене у подруги. За стеклом вдалеке светился этот незнакомый, но уже самый прекрасный на свете город, по которому они бродили сегодня с Владом. Она раздвинула прозрачную ткань и стала рассматривать далекие огни немецкого Рима. Крупная горячая капля упала ей на грудь. Потом вторая. Слезы текли сами по себе, она поймала себя на мысли, что даже не всхлипывает. Они словно лились откуда-то из центра, из глубины, Вероника чувствовала каждую из них. Она едва подавила в себе желание свернуться напополам, как листочек бумаги. Она боялась не выдержать эту боль, которая воронкой скручивала ее откуда-то начиная с глубины живота и заканчивая грудной клеткой.
 Ты всегда думаешь – ну уж с тобой-то этого не случится. Ты все делаешь правильно. Ты не совершаешь легкомысленные поступки. Ты знаешь, что выберешь правильного человека, чтобы прожить всю жизнь. Ты уверена, что  не наступишь на те же грабли, что и остальные. Что же это?.. Что же такое происходит?!
Вероника с ужасом признавалась себе, что Влад, которого она знает каких-то два дня, стал для нее более родным, чем муж, которого она знает шесть. "Так не бывает" Но где-то, в глубине самых себя, мы уже сразу знаем, бывает или нет. Страсть уходит, да, но общение и нежность остаются. У них были похожие чувство юмора, ощущение жизни, ценности...Она начинала фразу, а Влад ее заканчивал теми же словами, что и она. У них была нежность друг к другу - хотя они были просто друзья. Нежность была составляющей их душ. Они как бы смотрели вглубь друг друга и чувствовали что там - внутри... Ее безумно тянуло к этому новому человеку – такому легкому, уверенному, свободному, сильному. Такому, какой всегда была она. Такому…которого она все время искала и не могла найти. 
«Я не должна об этом думать. Если я стану думать о нем не как о приятеле, а как о мужчине – начнется игра. Снова игра. Игра, в которой мне не победить. Игра, которая лишит меня сил – хуже того, игра, которая все испортит, всю эту возникшую между нами близость».
Вероника уже рыдала в полный голос, в окно незнакомого города в незнакомой гостинице. Она не могла остановиться. Она плакала, как ребенок, как малыш, которого оставили в темной комнате одного…

Она проснулась от бьющего через распахнутые занавески солнца. Она спала прямо на покрывале, свернувшись калачиком и даже не накрывшись одеялом. На столике настойчиво дребезжал телефон. Время - десять. На экране  высветилась новая смска. Муж в который раз спрашивал, когда она вернется. Он нашел ей ближайшие рейсы назад в Италию. В Москву полетов нет.
Вероника медленно отложила телефон и прошла в ванную. Из зеркала на нее смотрели утомленные, но блестящие глаза. Она максимально приблизилась к отражению и глубоко вдохнула. "Почему я себя чувствую так...спокойно?"
Сегодня ночью она наконец честно призналась что происходит в ее жизни.
Раздражение.
Однообразие.
Духовная пустота.
Дикое желание бежать сломя голову в какую-то другую, но не свою жизнь.
Да, вот это устойчивое ощущение – побега. Когда Давид говорил с ней – она уходила мыслями во что-то свое, когда занимался с ней любовью – призывала на помощь эротические фантазии, когда он фотографировал ее – она смотрела вдаль…Или вниз - в последнее время она не любила себя на фотографиях.
Она не могла даже разговаривать с ним по телефону, а мысль о встрече перерастала в какую-то тянущую тоску. И с присутствием Влада, такого легкого, уверенного, свободного, она поняла - да, это безумие, но она уже не вернется в Италию. По крайней мере пока.
«Если я не убегу, меня накроет это болото. Меня затянет эта трясина несчастливости и неудовлетворенности. Мне надо бежать. Срочно!» - вдруг с леденящим душу спокойствием поняла она. Она схватила телефон, отыскав номер своей сестры в Москве, что как только сможет все равно приедет, и может, на более длительный срок. "Как ты думаешь, там реально с работой?" - закусила она губу.
"В Москве? Тебе-то??? Ура!!! Жду-у-у" - пикнуло в ответ.
Вероника, счастливо улыбнувшись, положила телефон на ночной столик и взглянула на залитую солнцем террасу, как в дверь постучали...

суббота, 25 июня 2011 г.

10. Просто друзья.

Отель был набит до отказа. В холле у стойки рецепшена люди сидели на сумках и чемоданах, ожидая отмены чей-нибудь брони. От гостиницы каждые двадцать минут курсировал шатл в город и дежурили такси, развозящие пассажиров по другим отелям. Доска расписания засыпана объявлениями о "дешевых" автобусных перевозках в Германию и даже Польшу. В отеле регулярно появлялись мужчины не европейской внешности, в потертых куртках, на ломаных английском и немецком предлагая свой сервис по перевозкам в Баварию, Варшаву,  Франкфурт. Цена билета доходила до 400 евро при обычной его цене в 120. 
"Всегда есть люди, готовые нажиться на чужой беде", - проронил Влад,  вставая в очередь к рецепшену, озвучив мысли самой  Вероники. 
"Может, это просто удачная бизнес-идея?" - приподняла она одну бровь.
"Настоящий бизнес тот, в котором денежная идея не превалирует".
Он катил ее чемоданчик по длинному узкому коридору, обитому ковролином. Влад настоял на сопровождении ее прямо до двери, хотя она уже поблагодарила его там, в фойе гостиницы, не желая больше задерживать.
"Почему женщины всегда думают, что точно знают намерения мужчины? - думал Влад. - И всегда делают собственные выводы из его слов. Я только сказал, что собираюсь взять такси и поехать в свой отель, который в городе, так она немедленно стала настаивать на моем отъезде, даже не позволяя проводить до двери. Она стала проявлять благородство (ненужное, черт) и выпроваживать меня восвояси, хотя я был бы рад остаться. Или пригласить ее на обед? Или она на самом деле устала и не хочет общаться?" Он посмотрел на часы. Два. Я должен был уже час как прилететь. Сейчас будет звонить Марина. Почему-то Владу не хотелось, чтобы Вероника слышала их разговор.
"Он хочет уехать. Неважно. Да и на самом деле - мы же просто друзья, именно это я чувствую по отношению к нему. Поэтому так легко с ним. Друзьям не пытаются понравиться. Друг - это то, что мне как никогда сейчас необходимо. Поэтому - почему бы не пригласить его просто поболтать вечером за пиццой?"
Вероника была разочарована, хоть и скрывала это. Ей не хотелось, чтобы Влад уезжал. "Но он же устал, наверное", не хотелось оставаться одной в этом далеком от всего отеля, возможно с какой-то пожилой немкой в номере, ей вообще не хотелось оставаться одной. Хотя на данный момент... может сам Бог предоставил ей такую возможность.
- Hi, - бодро и гостеприимно раздалось из комнаты, как только она открыла дверь.
По направлению к ней шла плотная энергичная женщина с протянутой для рукопожатия ладонью.
- Привет, - заговорила с ней  Вероника по-английски. – Товарищи по несчастью?
- Exactly, - заулыбалась компаньонка.
Так красиво говорить exactly могут только британцы, поэтому Вероника и не стала уточнять национальность своей «сокамерницы». Да и важно ли это?
Влад завез чемодан в комнату и уважительно поздоровался с Шелли, которая кокетливо подала ему руку. Он поставил чемодан у свободной кровати, и они остановились, первый раз за все время знакомства, не зная что друг другу сказать.  «Влад, - вдруг решилась она, - не знаю, просто подумала, коль уж так получилось, может быть, мы могли бы встретиться завтра, посмотреть город, выпить кофе, пообщаться. Я так рада, что тебя здесь встретила! Теперь мне будет одиноко одной».
«Я тебе только что сам хотел это предложить», - заулыбался он, придавая себе представительный вид. У тебя итальянский номер?
Вероника нарисовала на обрывке какого-то чека 11 цифр. «Я позвоню тебе. Отдыхай», - сказал он и снова умопомрачительно улыбнулся. Когда за Владом закрылась дверь, ее коллега,  захлопнув книжку, произнесла с разочарованным видом:
«А вообще-то я думала, что мне составит компанию этот привлекательный молодой человек. Ну что ж, придется мириться с присутствием привлекательной юной леди».
Вероника повернулась к ней вытаращив глаза. Шелли напустила на себя разочарованный вид, а потом игриво подмигнула – они вместе расхохотались. Шелли сразу же сняла барьер в общении в этой такой непростой ситуации. Как все-таки Вероника завидовала умению других людей всегда быть самими собой!
Как-только она уселась на кровать, расстегивая чемодан и вынимая оттуда книжку и косметичку, зазвонил телефон. На экране высветился номер мужа. Она не находила в себе сил поднять трубку. Сейчас Вероника была так далеко от их  утомительных бесед, семейного быта, проблем его родителей, братьев, детей братьев - она просто не хотела разговаривать. «Но надо же ему объяснить, что происходит».
- Как прошел твой полет? – заботливо спросил его бархатный голос.
- А-а-а, собственно, никак. Я в Австрии. Отсюда в Россию ничего не летит из-за вулкана. Меня разместили в гостинице. Возможно, завтра полеты возобновятся.
Он звучал взволнованно:
- Я же слышал в новостях, что полеты в некоторых аэропортах отменены, но не предал значения. Может, возьмешь автобус назад?
- Давай посмотрим, что будет завтра, - устало проронила Вероника, - я пережила сильный стресс, сейчас думаю только о том, чтоб отдохнуть.
Вероника глянула на часы. Что она будет делать столько времени здесь, с этой незнакомой женщиной, хотя она и кажется приятной собеседницей? – она украдкой бросила взгляд на углубленную в свою книгу соседку в свитере и джинсах. Та делала вид, что совершенно не интересовалась беседой.
Но как только Вероника захлопнула мобильный, с энтузиазмом повернулась к ней:
- У тебя фантастический английский!
- Да, только с русским акцентом, - улыбнулась одними уголками губ Вероника.
- Нет, правда. А откуда ты из России?
- Недалеко от Москвы. Туда и направлялась. А ты?
- А я лечу домой с Майорки.
Моя новая знакомая, как выяснилось, жила в Испании и работала преподавателем английского.
- Твой итальянский бамбино звонил? – прямолинейно осведомилась она.
- Что-то типа того. Муж.
- Ох, они такие горячие эти итальянцы, правда? А испанцы! О, мой Бог!
Она была какой-то нетипичной англичанкой, эта Шелли, задавая такие провокационные вопросы. Обычно британцам это не свойственно. А судя по их новеллам, они вообще верх церемонности!
- Да не знаю. У нас если честно, сейчас все не так хорошо, - вдруг вывалила ей Вероника.
- Понимаю. У меня было "все не так хорошо" десять лет, пока до меня, наконец, не дошло это.
Теперь мы расстаемся - после 15 лет вместе.
Шелли выглядела на 35. Значит, она встречалась с этим человеком с 20ти! Это же практически вся жизнь!
- Какой же это должен быть сложный шаг для вас...
- Да нет, лучше поздно, чем никогда. А зачем страдать? - рассмеявшись тряхнула она своими кудряшками. - Да мы уже давно и не любим друг друга. Зачем же мучиться? К тому же, у меня появился новый испанский поклонник. И, - она перешла на шепот,  - мы хотим попробовать завести ребенка!
Она выглядела счастливой. "Какая смелая женщина - подумала Вероника. У меня на родине ее посчитали бы сумасбродной, если не вообще рехнувшейся".
Шелли была полной, но с красивыми ногами и приятным лицом. Единственное, что портило его – чуть заметные усики над верхней губой.
- А этот молодой человек? – заговорщески повела глазами англичанка.
- Он мне очень сильно помог. Я не знаю, что бы без него вообще делала! - совершенно искренне ответила Вероника.


Вероника не могла остановить мысли о Владе. Они лились из нее одним сплошным потоком и перетекали не в ту плоскость, в которую она хотела бы. «Друзья. Просто друзья. Просто приятели, оказавшиеся в похожей ситуации. Я замужняя женщина, он возможно тоже не свободен. Я не собираюсь увлечься другим мужчиной... Просто пообщаться, из дружеской толерантности. Надо позвонить ему, спросить, как он добрался. Черт, у меня же нет его номера».

Вероника попыталась перестать ждать его звонка и придумать себе какую-то деятельность. Она остановилась на своей любимой: полежать и подумать. В полудреме она услышала мелодичный вызов телефона, и вскочила как ошпаренная с кровати:

- Привет, - говорил его голос. – Ты спишь?
- А-а, да, нет, не знаю.
- Я обнаружил тут неплохую кальянную, неподалеку от своего отеля - потом вызовем тебе такси домой. Что скажешь?
Ее сердце стремительно забилось. Она старалась звучать спокойной.

- Скажу, что хорошая идея.
Влад назвал адрес, она быстро записала его в блокнот, выудила из чемодана легкую блузку и светло-голубые джинсы и на цыпочках прокралась к туалету. Ее соседка, похрапывая, дремала на кровати.
Кальянная была оформлена в арабском красно-золотом стиле с многочисленными подушечками, ковриками и балдахинами. Влад опустился на одну сторону бархатного диванчика-уголка, Вероника – на другую.

- Ты замужем? – спросил Влад, когда Вероника взяла со стола свой коктейль,и на правом пальчике в который раз сверкнуло колечко.

- ("Вероника, вы просто друзья") Да, - честно ответила она. Три года. Вместе пять.
-  ("Она честна, уважаю") Почти как я. Только я тебя перегнал на год.
- Шесть лет женат?

- Нет, встречаюсь с девушкой, - отвел он глаза. – Помнишь, я тебе рассказывал, что случилось одно происшествие, которое вывело меня из депрессии?
- Помню, - затаила дыхание Вероника. 
- Это была встреча с ней. Мне было 22, - ностальгически произнес он. – Ей 19. Она была красивой, интересной и на ступень превосходила других русских девушек в Германии, с которыми я был знаком. Мы с ней понимали друг друга. Она была веселой и жизнерадостной и понимающей – то, чего в тот момент мне не хватало. Я словно снова начал жить рядом с ней. Слушай, - вдруг обратился он ко мне, - я даже не знаю, зачем это все тебе рассказываю. 
- Влад, не одергивай себя. 

Мы стали жить вместе. Она закончила школу. Я поступил в университет. Она планировала идти учиться дальше, но провалила экзамены. И все. Весь ее энтузиазм иссяк. Все хобби свелись к сидению в социальных сетях, походах с подружками и в спорт-центр, который она потом бросила. И сейчас у нас такой сложный период... (Какая же она все таки сексуальная. Черт, я не могу, просто не могу сказать ей правду...). 
- Ну зато она тебе готовила, прибирала дома, это ведь тоже много значит!
- Да ну, - рассмеялся Влад. – Я все делаю сам. Она не умеет готовить. Она одна дочка в семье, и всегда все делала за нее мама.
- А как же вы живете?
- Обеспечиваю я и мои родители, иногда ее помогают. Но все хорошо, просто меня напрягает ее нежелание учиться, развиваться, постигать что-то новое. Было время, она прибавляла около 10 килограммов. Вероника упавше подумала о себе. Она тоже прибавила за последний год около 5 килограммов, но рост и каблук, который она носила, помогали скрывать лишний вес.
- Влад, а почему, почему ты думаешь, люди полнеют? Когда они одни -такое происходит редко, в отношениях же часто. У меня много таких примеров. Подруги, и их мужья, которые после трехгодичной семейной жизни становились просто неузнаваемыми.
- Да я тоже набрал. Это все скука. Что-то, наверное, меняется в организме.
Арабские динамики затянули очередную мелодию про хабиби.
- Влад, - чуть помолчав, сказала Вероника. – Ее можно понять. Она любит тебя. Она хочет быть твоей женщиной. Вы встречались немалый срок, у тебя есть перед ней определенная ответственность. Есть женщины, которые не стремятся выйти замуж, удовлетворяясь простой близостью с мужчиной, а есть те, которые хотят стабильности и статуса жены, твоей половинки, понимаешь? 

- Я знаю. Я все это знаю. Просто…
- Ничего не чувствуешь?
Влад изумленно повернулся к ней. 
Вероника уже не думала о Владе ничего большего, как просто о друге. Да, он внимателен и харизматичен. Он до безумия обаятелен, он легок. Но она стала понимать, что все то, что происходит с ними - лишь общение двух изголодавшихся по нему людей, соскучившихся по хорошей беседе. Он вываливает ей все, всю свою душу, все свои страхи и сомнения, и ей хотелось быть искренней с этим человеком с такой странно-ронимой мужской душой.
- Я просто знаю, что это такое. Начинается с мелочей, перерастает в раздражение, потом безразличие. Все вокруг убеждают в обратном - и ты начинаешь верить. Только все чаще становится скучно и не о чем говорить - точнее, вообще не хочется разговаривать. - Она чуть-чуть помолчала. - Но говорят, что это нормально, и у всех так бывает. Он правда хороший, самый лучший из мужчин, которых я встречала. Просто он иногда…я не знаю, как это объяснить. Отсутствие глубокой спиритуальной связи?.. 
Влад внимательно слушал ее, но в то же время размышлял о чем-то своем. Им принесли кальян и два коктейля. 
- Или это на самом деле просто скука и отсутствие общих интересов, - закончила она сама для себя.
- Хм, - усмехнулся Влад. – Недуг,  которого  причину
Давно  бы  отыскать пора,
Подобный  английскому  сплину...
Короче:  русская  хандра - рассмеялась она. - Ты любишь стихи? 
Владу всегда было трудно признаваться в этом своем увлечении. Поначалу они обменивались с Мариной романтическими стишками наподобие: "Я люблю тебя как любит тихий ветер камыши". Влад пробовал сочинять песни. Только перечитывая их на следующий день - откладывал в кипу своих бумаг - такими примитивными они ему казались.
- Я никому еще в этом не признавался. Бывает. Но иногда это как портить красивое словами.
- Ты что, даже пишешь?
- Писал, - пощурился он.
К ней снова пришло ощущение легкости и уюта. С удовольствием выпустив струйку плотного белого дыма, Вероника закинула обе ноги на диван и уселась в позе йога. Влад еще долго говорил. А потом она. Он всегда внимательно слушал и не перебивал ее. Она вдруг осознала, что первый раз в ее жизни общение с мужчиной проходило в соотношении 50/50. В первый раз в жизни не говорила только она или только он. Они говорили абсолютно поровну, и им хотелось говорить. В пять утра он вызвал ей такси домой.

Он лежал в кровати и вслушивался в стук крупных капель о круглые окна отеля. После вчерашней беседы с ней он чувствовал себя обновленным. Он даже выспался, хотя уснул в шесть утра, а сейчас девять.
Она стала для меня лучшим другом – эта девочка. Так не бывает. Друзья приобретаются в юности, в школе, в университете. Найти настоящего друга в 28, так, чтобы не трепаться о всякой херне?.. Да еще в лице девушки?.. В незнакомом городе и другой стране? Очень весело ))) Действительно, у всевышнего есть чувство юмора.
Зазвонил телефон. Марина. Влад устоял от искушения выключить звук или сбросить звонок.
«Как ты, милый? - раздался из трубки нежный соблазняющий голосок. – Все заперт в своей темнице? Я прочитала в Интернете, что рейса в Вену не будет, зато будет назад сюда в Берлин, завтра вечером, кажется».
«Привет, Марин. Спасибо, сейчас все проверю. Как дела? Какие новости?»
Он слушал, но не слышал, о чем она говорила. Он смотрел в окно, на дождливую аллею, на темные свинцовые облака за окном, из которых того и гляди повалит снег.  На небоскребы и взлетающие самолеты.
«Ага, до встречи. И я тебя».
Он выключил телефон, уселся на кровати и обхватил голову руками.
Может, отменить все? Это катастрофа. Ка-та-стро-фа. Нет, я не могу так поступить. Это пройдет, то, что у меня сейчас: это чувство горечи и побега. Все же женятся в конце концов, черт возьми, - он покрутил в руках пустой стакан от чая. Ведь это – как называется – социальная норма общества. Значит идет ему, этому обществу, во благо. Да черт с ним, с обществом. Главное, она успокоится. 
Ему захотелось выпить.

Архив блога