четверг, 25 августа 2011 г.

Моя любимая Полозкова...

 ...счастье не интервал – кварта, квинта, секста,
Не зависит от места бегства, состава теста,
Счастье – это когда запнулся в начале текста,
А тебе подсказывают из зала.
Это про дочь подруги сказать «одна из моих племянниц»,
Это «пойду домой», а все вдруг нахмурились и замялись,
Приобнимешь мальчика – а у него румянец,
Скажешь «проводи до лифта» - а провожают аж до вокзала.
И не хочется спорить, поскольку все уже
Доказала.

@@@

Так бесполезно – хвалы возносить,
Мрамор объяв твоего пьедестала…
Отче, я правда ужасно устала.
Мне тебя не о чем даже просить.
Город, задумав себя растерзать,
Смотрит всклокоченной старой кликушей…
Отче, тебе всё равно, но послушай –
Больше мне некому это сказать.
Очи пустынны – до самого дна.
Холодно. Жизнь – это по существу лишь…
Отче! А если. Ты. Не существуешь… –
Значит, я правда осталась одна. 
 
@@@

На самом деле мне нравилась только ты,
мой идеал и мое мерило.
Во всех моих женщинах были твои черты,
и это с ними меня мирило.
Пока ты там, покорна своим страстям,
летаешь между Орсе и Прадо, -
я, можно сказать, собрал тебя по частям.
Звучит ужасно, но это правда.
Одна курноса, другая с родинкой на спине,
третья умеет все принимать как данность.
Одна не чает души в себе, другая - во мне
(вместе больше не попадалось).
Одна, как ты, со лба отдувает прядь,
другая вечно ключи теряет,
а что я ни разу не мог в одно все это собрать -
так Бог ошибок не повторяет.
И даже твоя душа, до которой ты
допустила меня раза три через все препоны, -
осталась тут, воплотившись во все живые цветы
и все неисправные телефоны.
А ты боялась, что я тут буду скучать,
подачки сам себе предлагая.
А ливни, а цены, а эти шахиды, а роспечать?
Бог с тобой, ты со мной, моя дорогая.

@@@

Я.
Все та же.
И даже
Ночь
Мне тихонько целует веки.
Не сломать меня.
Не помочь.
Я - Юпитера дочь.
Вовеки.
Меня трудно любить
Земным.
В вихре ожесточённых весён
Я порой задохнусь иным,
Что лучист, вознесён, несносен...
Но ему не построят храм,
Что пребудет велик и вечен -
Он ест сырники по утрам
И влюбляется в смертных женщин.

Я же
Все-таки лишь струна.
Только
Голос.
Без слов.
Без плоти.
Муза.
Дух.
Только не жена. -
Ветер,
Пойманный
На излёте.

@@@

Ты за этим к нему и льнула, привыкала, ждала из мглы –
Чтоб ходить сейчас тупо, снуло, и башкой собирать углы.
Ты затем с ним и говорила, и делила постель одну –
Чтобы вцепляться теперь в перила так, как будто идешь ко дну.
Ты еще одна самка; особь; так чего поднимаешь вой?
Он еще один верный способ остро чуять себя живой.

Тебя что, не предупреждали, что потом тошнота и дрожь?
Мы ж такие видали дали, что не очень-то и дойдешь.
Мы такие видали виды, что аж скручивало в груди;
Ну какие теперь обиды, когда все уже позади?
Это матч; среди кандидаток были хищницы еще те –
И слетели; а с ним всегда так – со щитом или на щите.

Тебе дали им надышаться; кислородная маска тьмы,
Слов, парфюма, простого шанса, что какое-то будет «мы»,
Блюза, осени, смеха, пиццы на садовой, вина, такси,
Дай откашляться, Бог, отпиться, иже еси на небеси, -
Тебя гладили, воскрешая, вынимая из катастроф,
В тебе жили, опустошая, дров подкидывая и строф;

Маски нет. Чем не хороша я, ну ответь же мне, Боже мой, –
Только ты ведь уже большая, не пора ли дышать самой?

@@@

Либо совесть приучишь к пятнам,
Либо будешь ходить босой.
Очень хочется быть понятным
И при этом не быть попсой.

@@@

И родинки, что стоят, как проба,
На этой шее, и соус чили
 - Опять придется любить до гроба. 
А по-другому нас не учили.

@@@

Шепоток во вселенском мраке:
- Про любовь, детка, это враки.
Счастье – просто программный сбой.
Быть зачатыми нам в бараке,
Состоять нам в тоскливом браке,
В тихой драке
С самим собой.

@@@

Как у него дела? Сочиняешь повод
И набираешь номер; не так давно вот
Встретились, покатались, поулыбались.
Просто забудь о том, что из пальца в палец
Льется чугун при мысли о нем - и стынет;
Нет ничего: ни дрожи, ни темноты нет
Перед глазами; смейся, смотри на город,
Взглядом не тычься в шею-ключицы-ворот,
Губы-ухмылку-лунки ногтей-ресницы -
Это потом коснется, потом приснится;
Двигайся, говори; будет тихо ёкать
Пульс где-то там, где держишь его под локоть;
Пой; провоцируй; метко остри - но добро.
Слушай, как сердце перерастает ребра,
Тестом срывает крышки, течет в груди,
Если обнять. Пора уже, все, иди.

И вот потом - отхлынуло, завершилось,
Кожа приобретает былой оттенок -
Знай: им ты проверяешь себя на вшивость.
Жизнеспособность. Крепость сердечных стенок.
Ты им себя вытесываешь, как резчик:
Делаешь совершеннее, тоньше, резче;
Он твой пропеллер, двигатель - или дрожжи
Вот потому и нету его дороже;
С ним ты живая женщина, а не голем;
Плачь теперь, заливай его алкоголем,
Бейся, болей, стихами рви - жаркий лоб же,
Ты ведь из глины, он - твой горячий обжиг;
Кайся, лечи ошпаренное нутро.
Чтобы потом - спокойная, как ведро, -
"Здравствуй, я здесь, я жду тебя у метро".

@@@
Давай будет так: нас просто разъединят,
Вот как при междугородних переговорах –
И я перестану знать, что ты шепчешь над
Ее правым ухом, гладя пушистый ворох
Волос ее; слушать радостных чертенят
Твоих беспокойных мыслей, и каждый шорох
Вокруг тебя узнавать: вот ключи звенят,
Вот пальцы ерошат челку, вот ветер в шторах
Запутался; вот сигнал sms, вот снят
Блок кнопок; скрипит паркет, но шаги легки,
Щелчок зажигалки, выдох – и все, гудки.

И я постою в кабине, пока в виске
Не стихнет пальба невидимых эскадрилий.
Счастливая, словно старый полковник Фрилей,
Который и умер – с трубкой в одной руке.

Давай будет так: как будто прошло пять лет,
И мы обратились в чистеньких и дебелых
И стали не столь раскатисты в децибелах,
Но стоим уже по тысяче за билет;
Работаем, как нормальные пацаны,
Стрижем как с куста, башке не даем простою –
И я уже в общем знаю, чего я стою,
Плевать, что никто не даст мне такой цены.
Встречаемся, опрокидываем по три
Чилийского молодого полусухого
И ты говоришь – горжусь тобой, Полозкова!
И – нет, ничего не дергается внутри.

- В тот август еще мы пили у парапета,
И ты в моей куртке - шутим, поем, дымим…
(Ты вряд ли узнал, что стал с этой ночи где-то
Героем моих истерик и пантомим);
Когда-нибудь мы действительно вспомним это –
И не поверится самим.

Давай чтоб вернули мне озорство и прыть,
Забрали бы всю сутулость и мягкотелость
И чтобы меня совсем перестало крыть
И больше писать стихов тебе не хотелось;

Чтоб я не рыдала каждый припев, сипя,
Как крашеная певичка из ресторана.

Как славно, что ты сидишь сейчас у экрана
И думаешь,
Что читаешь
Не про себя.

Игорю

@@@

Из какого дерьма, мой друг, из какого сора.
У меня тут безденежье, грязь и менторы - табунами.
А у тебя золотые искры из-под курсора.
Вот и, пожалуй, разница между нами.

В этом городе все свои через две постели.
Никого невозможно слушать без пары рюмок -
Сводит скулы. Пока бокалы не опустели,
Уходи, чтоб не оказаться среди угрюмых

Привидений. Весной так хочется врать без пауз:
"Выйдешь на Тверскую - свернешь к Монмартру".
Каждый раз, когда я тут просыпаюсь,
Я пою себе "I Will Survive" как мантру.

Мне, конечно, пора пахать на попсовых нивах, -
Я подъебка небес, а вовсе не делегат их -
Перелагая классику для ленивых,
Перевирая истину для богатых, -

Буду крутая: в прищуре неохотца,
В голосе металлическая прохладца.

Из какой безнадеги, милый мой, это шьется -
Лучше даже и не вдаваться.

@@@

Бернард пишет Эстер: «У меня есть семья и дом.
Я веду, и я сроду не был никем ведом.
По утрам я гуляю с Джесс, по ночам я пью ром со льдом.
Но когда я вижу тебя – я даже дышу с трудом».
Бернард пишет Эстер: «У меня возле дома пруд,
Дети ходят туда купаться, но чаще врут,
Что купаться; я видел все - Сингапур, Бейрут,
От исландских фьордов до сомалийских руд,
Но умру, если у меня тебя отберут».
Бернард пишет: «Доход, финансы и аудит,
Джип с водителем, из колонок поет Эдит,
Скидка тридцать процентов в любимом баре,
Но наливают всегда в кредит,
А ты смотришь – и словно Бог мне в глаза глядит».
Бернард пишет «Мне сорок восемь, как прочим светским плешивым львам,
Я вспоминаю, кто я, по визе, паспорту и правам,
Ядерный могильник, водой затопленный котлован,
Подчиненных, как кегли, считаю по головам –
Но вот если слова – это тоже деньги,
То ты мне не по словам».
«Моя девочка, ты красивая, как банши.
Ты пришла мне сказать: умрешь, но пока дыши,
Только не пиши мне, Эстер, пожалуйста, не пиши.
Никакой души ведь не хватит,
Усталой моей души».

@@@

Хвалю тебя, говорит, родная, за быстрый ум и веселый нрав.
За то, что ни разу не помянула, где был неправ.
За то, что все люди груз, а ты антиграв.
Что Бог живет в тебе, и пускай пребывает здрав.

Хвалю, говорит, что не прибегаешь к бабьему шантажу,
За то, что поддержишь все, что ни предложу,
Что вся словно по заказу, по чертежу,
И даже сейчас не ревешь белугой, что ухожу.

К такой, знаешь, тете, всё лохмы белые по плечам.
К ее, стало быть, пельменям да куличам.
Ворчит, ага, придирается к мелочам,
Ну хоть не кропает стишки дурацкие по ночам.

Я, говорит, устал до тебя расти из последних жил.
Ты чемодан с деньгами – и страшно рад, и не заслужил.
Вроде твое, а все хочешь зарыть, закутать, запрятать в мох.
Такое бывает счастье, что знай ищи, где же тут подвох.

А то ведь ушла бы первой, а я б не выдержал, если так.
Уж лучше ты будешь светлый образ, а я мудак.
Таких же ведь нету, твой механизм мне непостижим.
А пока, говорит, еще по одной покурим
И так тихонечко полежим.

@@@

Надо было поостеречься.
Надо было предвидеть сбой.
Просто Отче хотел развлечься
И проверить меня тобой.
Я ждала от Него подвоха –
Он решил не терять ни дня.
Что же, бинго. Мне правда плохо.
Он опять обыграл меня.
От тебя так тепло и тесно...
Так усмешка твоя горька...
Бог играет всегда нечестно.
Бог играет наверняка.
Он блефует. Он не смеется.
Он продумывает ходы.
Вот поэтому медью солнце
Заливает твои следы,
Вот поэтому взгляд твой жаден
И дыхание – как прибой.
Ты же знаешь, Он беспощаден.
Он расплавит меня тобой.
Он разъест меня черной сажей
Злых волос твоих, злых ресниц.
Он, наверно, заставит даже
Умолять Его, падать ниц –
И распнет ведь. Не на Голгофе.
Ты – быстрее меня убьешь.
Я зайду к тебе выпить кофе.
И умру
У твоих
Подошв.
  
***
  
С ним ужасно легко хохочется, говорится, пьется, дразнится; в нем мужчина не обретен еще;
она смотрит ему в ресницы – почти тигрица, обнимающая детеныша.

Он красивый, смешной, глаза у него фисташковые; замолкает всегда внезапно, всегда лирически;
его хочется так, что даже слегка подташнивает; в пальцах колкое электричество.

Он немножко нездешний; взор у него сапфировый, как у Уайльда в той сказке; высокопарна речь его;
его тянет снимать на пленку, фотографировать – ну, бессмертить, увековечивать.

Он ничейный и всехний – эти зубами лязгают, те на шее висят, не сдерживая рыдания.
Она жжет в себе эту детскую, эту блядскую жажду полного обладания, и ревнует – безосновательно, но отчаянно.
Даже больше, осознавая свое бесправие.
Они вместе идут; окраина; одичание; тишина, жаркий летний полдень, ворчанье гравия.

Ей бы только идти с ним, слушать, как он грассирует, наблюдать за ним, «вот я спрячусь – ты не найдешь меня»;
она старше его и тоже почти красивая. Только безнадежная.

Она что-то ему читает, чуть-чуть манерничая; солнце мажет сгущенкой бликов два их овала.
Она всхлипывает – прости, что-то перенервничала. Перестиховала.

Я ждала тебя, говорит, я знала же, как ты выглядишь, как смеешься, как прядь отбрасываешь со лба;
у меня до тебя все что ни любовь – то выкидыш, я уж думала – все, не выношу, несудьба.
Зачинаю – а через месяц проснусь и вою – изнутри хлещет будто черный горячий йод.
А вот тут, гляди, - родилось живое. Щурится. Улыбается. Узнает.

Он кивает; ему и грустно, и изнуряюще; трется носом в ее плечо, обнимает, ластится.
Он не любит ее, наверное, с января еще – но томим виноватой нежностью старшеклассника.

Она скоро исчезнет; оба сошлись на данности тупика; «я тебе случайная и чужая».
Он проводит ее, поможет ей чемодан нести; она стиснет его в объятиях, уезжая.

И какая-то проводница или уборщица, посмотрев, как она застыла женою Лота
– остановится, тихо хмыкнет, устало сморщится – и до вечера будет маяться отчего-то.
  
***
Суженое-ряженое

Чуши не пороть.
Пораскованней.
– Дорогой Господь!
Дай такого мне,

Чтобы был свиреп,
Был как небоскрёб,
Чтобы в горле рэп,
А во взгляде стёб,

Чтоб слепил глаза,
Будто жестяной;
Чтоб за ним как за
Каменной стеной;

Туже чтоб ремней,
Крепче, чем броня:
Чтобы был умней
И сильней меня;

Чтобы поддержал,
Если я без сил,
Чтобы не брюзжал,
Чтобы не бесил,

Чтобы был холён,
Чтобы был упрям,
Чтоб «У этой вон –
Идеальный прям!»

Чтобы, пыль вокруг
Каблуком клубя,
Он пришёл и вдруг –
«Я люблю тебя».

***

Неизлечимо

 - Уходить от него. Динамить.
Вся природа ж у них – дрянная.
- У меня к нему, знаешь, память –
Очень древняя, нутряная.

- Значит, к черту, что тут карьера?
Шансы выбиться к небожителям?
- У меня в него, знаешь, вера;
Он мне – ангелом-утешителем.

- Завяжи с этим, есть же средства;
Совершенно не тот мужчина.
-У меня к нему, знаешь, – детство,
Детство – это неизлечимо.

***

Крестик

Меня любят толстые юноши около сорока,
У которых пуста постель и весьма тяжела рука,
Или бледные мальчики от тридцати пяти,
Заплутавшие, издержавшиеся в пути:
Бывшие жены глядят у них с безымянных,
На шеях у них висят.
Ну или вовсе смешные дядьки под пятьдесят.

Я люблю парня, которому двадцать, максимум двадцать три.
Наглеца у него снаружи и сладкая мгла внутри;
Он не успел обрести той женщины, что читалась бы по руке,
И никто не висит у него на шее,
ну кроме крестика на шнурке.
Этот крестик мне бьется в скулу, когда он сверху, и мелко крутится на лету.
Он смеется
и зажимает его во рту.

***

Звонит ближе к полвторому, подобен грому.
Телефон нащупываешь сквозь дрему,
И снова он тебе про Ерему,
А ты ему про Фому.

Сидит где-то у друзей, в телевизор вперясь.
Хлещет дешевый херес.
Городит ересь.
И все твои бесы рвутся наружу через
Отверстия в трубке, строго по одному.

«Диски твои вчера на глаза попались.
Пылищи, наверно, с палец.
Там тот испанец
И сборники. Кстати, помнишь, мы просыпались,
И ты мне все время пела старинный блюз?

Такой – уа-па-па... Ну да, у меня нет слуха».
Вода, если плакать лежа, щекочет ухо.
И падает вниз, о ткань ударяясь глухо.
«Давай ты перезвонишь мне, когда просплюсь».

Бетонная жизнь становится сразу хрупкой,
Расходится рябью, трескается скорлупкой,
Когда полежишь, зажмурившись, с этой трубкой,
Послушаешь, как он дышит и как он врет –

Казалось бы, столько лет, а точны прицелы.
Скажите спасибо, что остаетесь целы.
А блюз этот был, наверно, старушки Эллы
За сорок дремучий год.


***

Он глядит на нее, скребет на щеке щетину, покуда несут соте.
"Ангел, не обжившийся в собственной красоте.
Ладно фотографировать - по-хорошему, надо красками, на холсте.
Если Господь решил меня погубить - то Он, как обычно, на высоте".
Он грызет вокруг пальца кожу, изводясь в ожидании виски и овощей.
"Мне сорок один, ей семнадцать, она ребенок, а я кащей.
Сколько надо ей будет туфель, коротких юбочек и плащей;
Сколько будет вокруг нее молодых хлыщей;
Что ты, кретин, затеял, не понимаешь простых вещей?"

Она ждет свой шейк и глядит на пряжку его ремня.
"Даже больно не было, правда, кровь потом шла два дня.
Такой вроде взрослый - а пятка детская прямо, узенькая ступня.
Я хочу целоваться, вот интересно, он еще сердится на меня?"

За обедом проходит час, а за ним другой.
Она медленно гладит его лодыжку своей ногой.


Подвиг.

Мужское дело: совершить подвиг (например, убить дракона).

Женское дело: всякая ерунда
- выгладить мужчине рубашку и брюки для подвига
- начистить меч и доспехи
- вычистить коня и надеть на него седло и сбрую
- накормить мужчину перед подвигом
- напомнить ему о месте и времени совершения подвига
- проводить его к месту совершения подвига
- организовать дракона, чтобы тот не прогулял подвиг мужчины
- после подвига привести поле боя в порядок
- забрать рубашку в стирку, меч и доспехи в чистку, коня в конюшню
- убрать тело дракона
- написать отчет о том, как мужчина совершил подвиг
- выгладить мужчине рубашку и брюки для следующего подвига...

вторник, 23 августа 2011 г.

Мужчинам не читать. Только для девочек.

Наверное, нет ни одного симптома в мире, который для нас, девочек, не был бы связан с ПМС, даже если до ПМС еще две недели. Пополнела на 2 килограмма - ПМС, проспала - ПМС, написала заявление об уходе с работы, а что делать? ПМС..., купила ненужную дорогую сумку - ПМС, ушла от мужа - ПМС, нога ломит - ПМС...
Как нам, девочкам, все-таки везет с этим: вот наехала Хиллари Клинтон на Россию, обозвав ее злейшим врагом США, что поделать - ПМС. Даже русские не обижаются. Кандолиза Райс вот тоже пригрозила Ирану ракетой  - бедняжка, чего не случается в эти дни. Сочувствует весь мир, понимает, не осуждает их. Мужчины даже поговорку на этот случай придумали: если бы женщины правили миром, то у нас каждые 25 дней была бы война.
Притом им-то вот все это действительно смешно, а нам, женщинам, не до смеха: мы всем сердцем понимаем и Хиллари Клинтон, и Кондолизу Райс, и Юлию Тимошенко, которая, ну подумаешь, ну погорячилась, ну перестаралась с контрактом на газ, ну какой женщине не хочется в этот период какую-то красивую новую штучку...
Вот не повезло Малевичу, что он родился не нами, а? А представляете, если бы черный квадрат написала женщина??? Какую популярность бы он снискал в целом мире! Все бы сразу поняли его магическое значение! Да не было бы ни одной такой квартиры на земле, на стенах которой не висел бы "черный квадрат"!!!
И самое главное, что наши любимые люди даже не сердятся на нас в эти периоды (еще бы! они же не знают, что это такое!). Они сидят и гладят нас по головке:
- Тебе лучше?
- Отстань, ненавижу тебя!
- Малыш, я тебя понимаю, у тебя депрессия, тебе так плохо...ПМС
- Да что ты заладил со своими ПМС, ПМС - что, мне не может быть ПРОСТО плохо?!
Он продолжает умиленно улыбаться и гладить тебя по голове. 
"Какая у него сегодня идиотская улыбка".

ПМС своей лучшей подруги я определяю по контрольной могильным голосом фразе:
- Кать, ну почему я никогда ничего не могу сделать правильно?
А есть еще одна знакомая, у которой трое детей, любящий и любимый муж, мама и всегда дом, полный гостей. 
- Кать, мне так одиноко...
Третья на протяжении уже 16 лет каждый месяц собирается умирать и находит у себя то рак, то менингит, то болезнь альц-геймера...
Я каждый месяц начинаю писать новую книгу.  :)

Да-а, чем только не знаменуется начало этого славного периода в жизни женщины: поеданием белого хлеба, докторской колбасы, соленых огурцов, поглощением лимонадов Тархун и Буратино, эклеров, торта "Медовый", конфет "Птичье молоко" только с лимонной начинкой и зефира в шоколаде - только с розовой, безумным шоппингом, агрессией, тягой курить. Ученые насчитали более 200 симптомов этого загадочного процесса, среди которых даже резкая чувствительность к запахам и мысли о самоубийстве! Так что во-от, мужчины, (я же знаю, что читаете) ПМС действительно ТАК страшен, как его малюют! 
У некоторых процесс проходит более творчески, они просто вывешивают на дверь своей комнаты табличку "ПМС:ОПАСНА ДЛЯ ОБЩЕСТВА", закрываются с огромным чизкейком в комнате и смотрят одну за другой мелодрамы. 

Но я хочу сообщить, вам всем, мои сестры, очень важный секрет - на самом деле, в предменструальном периоде заложена глубокая и магическая сила. Я давно поняла, что этот регулярный выброс гормонов в жизни женщины существует не просто так - у природы нет случайностей. На самом, деле ПМС - это мэссэдж. Сообщение. ЗНАК. Это кричащие и взывающие к нам самим мы. Это вопросы, которые на протяжении оставшихся дней мы боимся (ИЛИ НЕТ ВРЕМЕНИ) себе задать, это сомнения и страхи, которые на фоне изможденного организма, вылазят наружу поговорить: "Хей, привет! Как тебя сюда занесло? Ну ты же сама прекрасно знаешь". Это, если хотите, наша минута славы! В эти периоды, мы больше чем когда-либо знаем, чего хотим от жизни! Я, наблюдая за собой, и за другими женщинами, давно пришла к выводу, что если ты счастлив - никакой ПМС не сможет  резко сменить тебе настроение, а если нет - на тебе правду - и действуй, становись счастливой! Не зря же обычно после менструации у женщины наступает самый плодотворный период - реализовывать...

Так что, может, в этом что-то и есть: уйти, наконец, от бойфренда и кинуть начальнице заявление на стол?  И купить себе огромный ЧИЗКЕЙК! С клубникой! И не оправдывать все это ПМС-ом!!!

понедельник, 15 августа 2011 г.

13. Соответствовать

"Соответствовать - вот слово, определяющее смысл нашей жизни. Сначала представлениям родителей, потом ожиданиям общества, затем стандартам своего молодого человека/девушки/работодателя, затем понятиям идеальной матери, жены, отца, мужа. Из 42 миллионов минут, составляющих нашу жизнь, сколько уходит на то, чтобы соответствовать? Самый большой парадокс всего этого, что самые чистые и  запоминающиеся моменты нашей жизни происходят, когда мы не пытаемся этого делать. Когда выпускаем себя, истинных себя на волю...Когда перестаем врать себе и подменять свои ценности и мечты чужими... Когда говорим другим "Я никуда сегодня не пойду - не хочется" вместо фальшивого перечисления  дел, которые "назначены" , когда берем с полки видеоклуба романтическую комедию "потому что сегодня у меня такое настроение" вместо экшна, предлагаемого любимым, когда вывешиваем "вконтакте" статус "не пишите мне уже со своими пустыми "как дела?"", когда решаемся наорать на своего шефа в ответ и кинуть на стол заявление.
"Самое интересное, - думала Вероника, - что один раз давая себе поблажку не соответствовать - тебя заводит, ты уже не можешь забыть драйв, удовольствие, мир в душе. Это ощущение истины и гармонии, храбрости - тебе хочется его  снова и снова... как наркотик, и ты уже не можешь вернуться к прошлой жизни"

Она видела, что Влад мучался тем же самым - хотел продолжать соответствовать созданному им образу - и уже не мог. Жизнь многогранна, многообразна, многолика - ты не можешь всегда оставаться идеальным партнером, если понимаешь, что тебе отчаянно не хватает чего-то, уже не устраивают отношения, не устраивает человек рядом, ...или...да, можешь - но тогда потеряешь себя. 

"Завтра я , возможно, тоже снова буду соответствовать образу приличной и нелегкомысленной барышни, но сегодня я буду жить", - Вероника с замиранием разглядывала приближающееся лицо Влада. Он смотрел на нее с ...любовью?  И все-таки, откуда у него эта способность вглядываться куда-то вглубь? - он положил свою ладонь ей на шею, касаясь большим пальцем ее щеки.
"Боже, сейчас он скажет это! Он скажет это самое!" - она задрожала. Прижала свои пальцы к его губам:
"Влад, не надо, молчи! Молчи, милый, слова все портят..."
Она накрыла своей ладонью его руку у себя на щеке и оперлась на нее. И опять это сравномое с мощностью удара молнией ощущение пронзило всю ее: Влад был такой свой, такой родной, как он мог принадлежать другой женщине? Это все было неправильно. Он был ее, Вероникин, от начала и до конца. 

"А если бы так было возможно всю жизнь, просто любить - без попыток владеть и редактировать? Вот и я - я же пытался менять Марину, меня не устраивало то, какой она была - Влад вдруг стал одавать себе отчет, что думает о Марине в прошедшем времени. - Почему-то я не мог ее уже просто любить. Почему? Скука? Разочарование? Разные интересы?
А Вероника... такая моя... И не моя. Она принадлежит другому мужчине. Как она может принадлежать другому мужчине. Хотя... разве мы можем принадлежать?   Все что мы можем - это просто любить друг друга. Все, что у нас есть - это здесь и сейчас". 
Когда она положила свою ладонь на его - это был безумный, нежный, всепоглощающий жест. Ее зеленые с поволокой глаза вдруг стали влажными. Он нагнулся и не убирая руки с ее шеи поцеловал ее в губы, потом в уголок губ, в щеку...Нежно, мягко. Прошелся по соленому следу на ее щеке  и снова коснулся ее губ уже долгим проникновенным поцелуем.
"Слова все портят, ты права, хуже того, слов иногда недостаточно".

Вероника наконец поняла истинный смысл слова поцелуй. Делать целым.  
Великий и могучий русский язык.

среда, 3 августа 2011 г.

Что общего у нас с испанками! Ха! Никогда не догадаетесь!

Жительниц России и Испании объединяет повышенная нервозность. И и те, и другие оказались в пятерке «самых нервных женщин мира» по исследованию испанской компании Nielsen, специализирующейся в области изучения привычек слабого пола. Первое место в списке у жительниц Индии, после которых следуют мексиканки, россиянки, бразтльянки и испанки. Согласно данным опроса, в этих странах женщины вынуждены выступать сразу в нескольких ипостасях, должны трудиться вне дома и заботиться о семье, отсюда нервозность и состояние перегруженности.

Архив блога