...to be a stranger in the own life - 2

Смысл?..

Иногда Веронике казалось, что она проживает свою жизнь не всем своим существом, а какой-то ее частью. А другая ее часть оценивает то, что происходит, дает наставления, успокаивает, но чаще критикует. Всегда критикует. Словно в твоем теле поселилось какое-то существо - и оно настолько стремится сделать из тебя совершенство, что безо всякого стеснения сгрызает даже хорошее. И твое «плохое», что, как часто размышляла Вероника - тоже хорошее - потому что делает тебя не похожим на других. В этой гонке на выживание с самой собой ты уже перестаешь понимать, где хорошее, а где плохое, и что грань между ними существует только в твоем сознании.

«И почему же нас все время окружают такие сложные люди! – не раз возмущались ее сестра и мама, а мы вот всегда в хорошем настроении, улыбаемся! А у вас все время какие-то заморочки! Живи проще! И давай уже бэйби, вот увидишь, все сразу разрешится».

И почему многие женщины так верят, что бэйби – решение всех их проблем? И разве будет ребенок счастлив с мамой, которая родила его «потому что так надо» и чтобы «все сразу разрешилось»?

А может быть, и правда надо? Ведь это хоть, какой-то, но смысл?

«Привет», - открыл ей дверь муж в халате и фартуке. – Из кухни вкусно пахло рыбой.

«Hi sweet», - Вероника часто думала как же все-таки по-разному звучит русское «сладкий» и английское «sweet»…

-Ты сегодня раньше?

- Ага, через час же футбол. Идешь с нами? – и он прижался небритой щекой к ее лицу и сделал умоляющее выражение. - Девушка Мартина тоже придет.

Разве можно сказать человеку, любящему тебя, что ты не пойдешь разделить его радость? Что тебе скучны его друзья? Нет, они неплохие люди, но ты отчаянно хочешь сбежать из их общества. От разговоров ни о чем. От старания не выдать своей скуки. От наклеенной улыбки. От банальных бесед, на которые из-за чужого языка приходится тратить вдвое больше энергии и алкоголя.

- Так ты идешь? Они очень хотят тебя видеть

- ОК.  Я попробую.

- М-мм, моя рибка, – муж знал по-русски все ласковые нарицательные для Вероники от Ниченька до «циплёничек». И это было приятно. В России мальчики ее почему-то никогда не звали ласковыми именами. Наверное, слишком разнилась она с этими нарицательными. Лишь родители, бабушка с дедушкой и друзья в День Рождения называли ее Ничка.

День Рождения!

Она поперхнулась чаем. Боже, через неделю ей 26!

Вдруг всплыло в памяти, как однажды в ее День Рождения, незнакомый мужчина на обледеневшем тротуаре на всю улицу декламировал ей стихи Маяковского. Был апрель, но почему-то холодно. Под визг ее подружек толстый и лысый дядечка призывал ее "на перекресток своих больших и неуклюжих рук" а потом добавил, что все равно возьмет, “одну или с Парижем”. «Какая-то все-таки ненормальная тяга у русских людей к поэзии», - вдруг улыбнулась внутри себя она.

Добив Маяковского, дядечка принялся за Есенина. От него пахло всеми видами алкоголя. Но девчонки смеялись и подливали ему холодного шампанского. Интересно, а знал ли он, что в жизни Есенин и Маяковский были заядлыми врагами и ненавидели друг друга, несмотря на то, что переживали в душе одну и ту же трагедию?

Ей все равно было приятно, хоть и мечтала она в то время о неземной красоты кудрявом Ромео, стоящем на одном колене и наигрывающим на гитаре романтичную мелодию, а получила вместо этого Виктора Николаевича, председателя какого-то крупного предприятия и вместе с тем поклонника поэзии Серебряного Века. Но все равно это было подтверждением, что мечты сбываются.  

К тому же, она мечтала о каждом своем Дне Рождении, как о чем-то особенном, свято веря, что в это магическое время происходят чудеса и льет конфетный дождь. Ведь ты вступаешь в новый год своей эры. Обычно она набрасывала небольшой список своих «благодарностей» за прожитый год и своих пожеланий на будущий.
...А потом они веселились до утра в кафе или дискотеках, получая в подарок песню Светы от ди-джея или бутылку шампанского и торт. Они отмечали с салатами, коктейлями и фруктами, выгребая из тонких студенческих кошельков последние монетки...

Но это было давно. А теперь уже не имеет значения. Все равно все уже не будет, как тогда, когда мама пекла торт с любимой начинкой, а девчонки дарили музыкальные открытки с сердечками, подписанные дурацкими гелевыми пастами.

И потому что сейчас я не буду слушать какого-то дядечку на тротуаре, а просто развернусь и уйду. Потому что, как не банально, но в свой собственный день, когда надо радоваться, исполнять мечты и веселиться - практически не остается времени для себя... И некому испечь тебе торт. И твой муж забывает купить тебе подарок.
Вероника вдруг твердо решила, что этот День Рождения она проведет по-особому. И может быть, даже не здесь.



000

Всю жизнь?..

Влад ехал, упрямо вглядываясь в черную ленту дороги. Она – отвернувшись к окну. Никому не хотелось начинать разговор, зная заранее, чем он закончится.

И все же он начал.

«Марин, ты все-таки подумай по поводу бизнес-колледжа. Потому что эту нишу все равно ничего не сможет заполнить. Я правда хочу, чтобы ты была счастлива, Потому что люблю тебя».

Какой малый процент людей говорит «Я люблю тебя», ИМЕЯ это в виду. И как много кидает это лишь затем, чтобы не обидеть другого человека или убедить себя самого, или просто для связки фраз в предложении. Влад сказал это, потому что действительно имел ЭТО в виду. Он все еще любил ее.

- Влад, зачем? Чтобы мыть полы в немецких банках?

- Ну я же не мою полы.  

- Потому что ты тут вырос, понимаешь? Ты тут свой. И у тебя востребованная профессия.

- Ты тоже давно тут и могла бы получить востребованную профессию. Я всегда думаю о том, как это могло бы быть здорово. И я тебя всегда поддержу насчет учебы.

- Влад, мне 24. Я поступлю в 25, а закончу в 28, понимаешь? И потом искать работу, и уже поздно предпринимать что-то. И детей уже поздно.

– Почему? Потому что так говорит твоя мама?

У нее выступили слезы. Ему вдруг захотелось тормознуть машину и громко бахнув дверью, уйти в зеленую чащу этого зеленого спокойного леса и не возвращаться. Но вместо этого он плавно остановился на заправочной станции. Повернулся к ней и провел тыльной стороной ладони по ее лицу. Она дернулась и оттолкнула его руку.

«Сейчас она отвернется и будет молчать. Всю дорогу, весь вечер. Я попытаюсь заняться с ней любовью, я попытаюсь заговорить – она не будет отвечать, а затем разрыдается. Я стану ее утешать, сам не понимая почему, но все равно стану. Потому что не могу видеть, все еще не могу, как она плачет. И ощущение, что в нашем случае остаюсь непонятым я, снова не оставит меня…сколько, всю жизнь?»

Она молчала.

Он знал, что она злилась. Так было всегда, когда он старался поднять эту тему.

- Марин, я просто не умею врать, прости. И даже твои родители очень хотят, чтобы ты продолжила образование.

- Мог хотя бы соврать моей маме, она же волнуется за нас!

- Да, я знаю, я знаю. Но что я еще мог сказать по поводу нашего будущего, - Влад отдавал себе отчет, что лукавил. Он точно знал, что хотят от него услышать.

- Влад, знаешь, просто подумай, любишь ли ты меня вообще… Не отвечай, просто подумай, хорошо?

Женщины бывают жестоки в своих попытках задеть. Она никогда не спросила бы меня об этом, чувствуя, что я не люблю ее. Она уверена, что она в моем сердце, она чувствует это каждый день и каждую ночь, потому что женщины обычно точно знают, какую правду они хотят знать. Если она заранее видит, что правда ее не устроит – она никогда о ней не спросит.

- Знаешь, я хотел бы съездить в Австралию в школу серфинга, а потом всерьез заняться альпинизмом. 

Он точно знал, что она на это ответит – ничего. Он даже не понимал, зачем он это рассказывает. Он и не винил ее. Просто когда ты сам переживаешь какие-то эмоции, а другой человек рядом с тобой не пережил их – он не знает...и не хочет знать, что такое чувствовать невесомость своего тела, управлять им, нестись вниз, ощущая бьющие в лицо потоки холодного воздуха, ощущая жизнь, снег, себя…- он не в силах тебя понять.

Когда он в последний раз занимался сноубордом? Год, два года назад? Да, два года назад, в Австрии. Маринка тогда не научилась кататься даже на лыжах, - улыбнувшись, вспомнил он.

- Хочешь, поедем на море, и ты попробуешь серфинг? – вдруг спросил он.

- Издеваешься, да? – она скривила свое красивое личико, что, впрочем, нисколько его не испортило.

To be continued...